Ладно, вернись к жизни. То, шо у нас в отсутствии, у других, может быть, вполне даже в наличии. Остается лишь равномерно перераспределить блага в нужном отечеству порядке. Короче, вызывай Елипали. Быть того неможет, чтоб у ломбардских банкиров в таком рыбном месте не сидел какой-никакой рыбачок.
Честно говоря, меня не особо радовала перспектива вновь слышать напутственные речи стационарного агента, однако в словах Лиса действительно был резон. При всей внешней непримиримости христианского Запада и мусульманского Востока тайная связь между ними не прекращалась ни на день. А если не прекращалась торговля, то и негласные представители ведущих банков наверняка должны были обитать в столь крупном центре мировой экономики, как Стамбул-Константинополь.
– Ну, что тому вас? — как обычно, нервно отреагировал резидент на канале связи.
Ну, что тому вас? —
– У нас, вашими молитвами, все в порядке. А вот у Наполеона большие неприятности.
У нас, вашими молитвами, все в порядке. А вот у Наполеона большие неприятности.
– То есть? — напрягся финансист.
То есть? —
– Его захватили в плен турки.
Его захватили в плен турки.
– Что-о?!
Что-о?!
– Османы поутру сделали вылазку и захватили Бонапарта, — повторил я, понимая, что столь шокирующая новость скорее всего повергла диспетчера европейской политики в состояние глубокого ступора. – Мы пытались отбить его, но попали под обстрел и были вынуждены отступить.
Османы поутру сделали вылазку и захватили Бонапарта, —
Мы пытались отбить его, но попали под обстрел и были вынуждены отступить.
– Проклятие! — Барственно-вальяжный в обычное время банкир смачно выругался по-итальянски, нимало не заботясь о том, что система «Мастерлинг» исправно переводит его замысловатую ненормативную лексику. – Впрочем, – он на минуту замолчал, – может, это и к лучшему. У нас в Палермо говорят: «Нет человека – нет проблемы».
Проклятие! —
Впрочем,
может, это и к лучшему. У нас в Палермо говорят: «Нет человека
нет проблемы».