Нилана застыла.

— Зачем?

— Ну, мало ли… Бывает нужно поговорить.

— М-м-м, — она помолчала. — И что, вам с наставницей… бывает нужно?

— Изредка. Слушай, перестань, — он сердито покосился на неё. — Это же чепуха, сама сказала. Мы с ней друзья — и всё. Здесь даже обсуждать нечего.

Ещё несколько секунд неуютного молчания.

— Я виделась с Тиной на днях, — уже не скрывая сердитые нотки, сообщила Нилана. — Она сказала, что…

— Да мало ли что сказала Тина! — взорвался Марк, разворачиваясь к ней всем корпусом. — Ты кому больше веришь, ей или мне? Чего ты хочешь от меня, Лана?

— Чего я хочу? — растерянно переспросила она, но тут же, к чести своей, взяла себя в руки. — Хочу, чтобы ты был со мной честнее! И чтобы если вдруг — ну, просто вдруг — ты заведёшь отношения с другой, то сразу же мне об этом сказал!

Марк смотрел на неё. Она была красивая, когда сердилась. Особенно сейчас, ещё растрёпанная и полураздетая… Та самая девочка, о которой он мечтал с одиннадцати лет.

— Хорошо, — согласился он. — Буду. Скажу.

И с отвращением понял, что снова врёт.

***

— Ром, — Карина вручила сидящему за обеденным столом атру листок бумаги и карандаш, — Зира хочет подправить график обязанностей. Напиши, когда у тебя дежурства и на какой вышке.

— Пятые говорят, наших всё-таки разбили в Вироше, — вздохнула Итина, опуская голову на стол.

— Орт придёт, узнаем, — буркнул Марк. — Чего гадать.

Карина забрала у Ромена листочек с писаниной и смылась наверх. Марк рассмеялся.

— Чего ты? — с подозрением уставился на него одногодник.

— Заметил, она только тебя заставила всё это написать? И ты серьёзно думаешь, что твоя собственная наставница не в курсе, когда у тебя дежурства? Рине просто нужен был твой почерк.

— Зачем это? — озадачился Ромен, а потом вытаращил глаза: — Блин! Кто ей рассказал?