Мальчишка опрометью бросился выполнять приказ Верховного жреца, и спустя мгновение в руках Гауматы была вызолоченная шкатулка, украшенная резными пластинами из слоновой кости.

– Ступай, – повторил Первосвященник, взглядом указывая на дверь. – Призови ко мне Халаба, сына Мардукая.

Едва скрылся за дверью расторопный юноша, Гаумата провел пальцем по желтоватой пластине, на которой Вершитель Судеб творил из дыхания своего небесный свод, и открыл крышку. Голубоватое сияние разлилось по комнате. Таинственный камень «Дыхание Мардука» вновь явился свету во всей своей необычайной красе. И звезда, заключенная в недрах его, вновь маняще блеснула, приковывая взор и призывая следовать за собой. Во всем царстве только Верховным жрецам было открыто истинное предназначение этого камня. Пред своим уходом Верховный жрец был обязан передать ее тайну преемнику. Гаумата вглядывался в глубь камня, точно ища ответа на мучивший его вопрос. Еще вчера, еле живой, он был полон решимости сокрушить врага даже ценой собственной жизни. Однако нынче уверенность и жесткая решимость уступили место невесть откуда взявшемуся сомнению. И он раздумывал, не открыть ли наконец тайну сампира верному Халабу. «Если Мардук не принимает жертву дней моих, Мардук ли в этом виновен? Нет. В том лишь моя вина. Пусть же Халаб сделает достойно то, что мне оказалось не по силам. Я же могу сказать лишь одно: всегда мой путь был путем служения Мардуку, и кто упрекнет меня, что когда-либо свернул я с этого пути?»

Гаумата взял в руку отливающий небесной синевой камень. Ему показалось, что он чувствует, как пульсирует внутри него живой огонь, наполняя измученное тело неведомой силой. «Сегодня я должен передать его Халабу», – с нахлынувшей вдруг тоской подумал Верховный жрец.

«Нет, молодой Халаб еще не готов принять на себя это бремя. Ему еще рано быть Верховным жрецом. Прочь сомнения. Я должен свершить то, что задумал. Ведь не зря же Мардук спас мне жизнь! Не зря отвел он козни врагов, а стало быть, незачем отчаиваться! Победа останется за мной. Она станет лучшим даром Владыке мира!»

В дверь чуть слышно, дабы не тревожить лишний раз больного повелителя, вошел Халаб. Он замер, почтительно склонив голову, ожидая, когда Верховный жрец обратит на него внимание.

– Ты уже здесь? – повернул к нему голову надменный Гаумата. Его силы были на исходе, но пламя, горевшее в груди, заставляло тело двигаться и выполнять веления неукротимого духа.

– И жду твоих приказов, мой господин, – негромко промолвил сын Мардукая.

– Приготовь мне напиток Энлиль, – покрепче сжимая заветный камень, устало выдохнул наместник Мардука.