Кавалькада всадников подъехала туда, где тройная зубчатая цепь городских стен примыкала к воде. Синие волны бухты Золотой Рог лениво плескались о берег, о борта стоявших у причала кораблей.

— Сегодня на море тихо, — заметил василевс. — Надолго ли?..

— Вряд ли, — с сомнением проговорил Иоанн Аксух, — в этом году и так Господь милостивый и милосердный дольше обычного держит на привязи яростные ветры. Но, быть может, это и к лучшему.

— Что держит или что скоро отпустит? — Василевс с недоумением взглянул на собеседника.

— Что скоро отпустит. Смотрите на корабли у пирса — лишь на каждом третьем сифонофоре есть заряды. Какая бы опасность ни пришла с моря, нам нечем ее отражать. Остается только уповать на провидение.

— Ты лукавишь, Хасан, — поморщился Иоанн Комнин. — Кажется, у вас говорят, что красное яблоко притягивает к себе палку. А уж золотое — так и подавно. Здесь ничего не утаишь — в городе слишком много чужих глаз и ушей, а стало быть, скоро надо ожидать врага. У нас есть только зимние месяцы, чтобы подготовиться к нашествию… Как полагаешь, с кем придется биться на этот раз?

— Сельджуки всегда с жадностью взирали на богатства Константинополя, — довольно уклончиво начал крещеный магометанин, — вероятно, теперь захотят поквитаться за смерть кесаря Святослава рутены…

— Скорее всего ты прав, — зябко поежился василевс, должно быть, вспоминая рассказы о холодных скифских зимах. — Пока небу угодно хоть как-то сохранять покой на море, надлежит призвать сюда Григория Гавраса, дабы разобраться, что произошло в Матрахе. Я не верю Тимир-Каану — он лжив, как все варвары. Задуманное нами с такой тщательностью — рухнуло. Следует понять, что приключилось: ошибка, злой умысел, или попросту Господь был, увы, не на нашей стороне… Да, — он принял решение, — приготовь немедленно письмо Григорию Гаврасу. Ему необходимо прибыть сюда до начала штормов.

— Но это очень опасно. К тому же неведомо, оправился ли архонт от раны…

— Мы должны разобраться, должны учесть ошибки. В любом случае нам придется посылать войска в Херсонес, чтобы отвратить Мстислава от мысли напасть на Константинополь, — точно не слыша его, говорил василевс.

— Но оставить сейчас Херсонес без архонта…

— Ты смеешь мне перечить, Хасан?! — гневно оборвал его император. — А что, если Тимир-Каан не врет? Что, если Григорий Гаврас решил предать нас? Я должен знать это до того, как он откроет ворота Херсонеса рутенам!.. Конечно, лучше, если б на месте отца в феме остался Симеон Гаврас, но он при дворе императора Конрада.

— Он здесь, мой повелитель.