– Ты уверен?
Я принял решение несколько дней назад, когда мы отсиживались в Амстердаме и все еще боялись, что за нами следят, что паспорта пометили как подозрительные, что у нас вот-вот конфискуют запасы марсианского препарата.
– Да, – ответил я. – И чем скорее, тем лучше. До транзита.
– Уверен?
– Совершенно.
Нет, я не был уверен. Но я очень этого хотел. Хотел наконец потерять все, что можно потерять, и обрести все, что можно обрести.
В Паданге мы сняли номер на третьем этаже гостиницы в колониальном стиле: идеальное место, чтобы уединиться и не привлекать лишнего внимания. Все мы падаем, напомнил я себе. А если упал, где-нибудь да приземлишься.
К северу от Земли
К северу от Земли
За полчаса до перехода на ту сторону Дуги, через час после наступления темноты, мы застали Ена в кают-компании. Кто-то из членов экипажа выдал ему лист оберточной бумаги и несколько огрызков цветных карандашей, чтобы мальчишка не путался под ногами.
Увидев нас, он просветлел и сообщил, что побаивается транзита. Вернул очки на переносицу (поморщился, задев большим пальцем синяк от удара Джалы) и спросил меня, как все будет.
– Понятия не имею, – ответил я. – Я не бывал на той стороне.
– Мы поймем, когда это произойдет?
– Если верить команде, небо слегка изменится. А в момент транзита, на границе двух миров – старого и нового, – стрелка компаса развернется. Начнет указывать на юг, а не на север. На мостике дадут гудок, не прозеваешь.
– Так далеко, – сказал Ен, – и так быстро…
Как говорится, устами младенца глаголет истина. Дугу – как минимум нашу ее «сторону» – физически протащили сквозь межзвездное пространство (предположительно, со скоростью ниже световой) и лишь после этого «уронили» с орбиты. Но для этой затеи гипотетики располагали эонами времени Спина. Они могли покрыть любое расстояние, не превышающее трех миллиардов световых лет. Хотя даже малая его часть ошеломляюще велика – настолько, что ее почти невозможно представить.
– Нельзя не задуматься, зачем они взяли на себя такой труд, – заметила Диана.
– Джейсон говорил…
– Знаю. Гипотетики хотят спасти нас от вымирания, чтобы мы эволюционировали в более сложносочиненную сущность. Но это лишь почва для вопроса: зачем им это нужно? Чего они от нас ожидают?
– А после перехода… – заговорил Ен, игнорируя наши философствования.