- Скорее мне следует спросить об этом вас. Общеизвестно, что Курцио Алеинсэ-Мальт-Монвузен знает все, что происходит под солнцем и луной. Говорят, вы можете подменить чужое ухо своим так ловко, что заговорщик, шепчущий в него секреты, ничего не заметит. Неужели это бессовестная ложь?

- О, нет, разумеется, - покачал головой носитель трехсложной фамилии. – Просто суетных забот у меня больше чем ушей.

- Что ж, скорее регенты проявили полное безразличие к этому. Их можно понять, вопрос вероисповедания Оттовио и его невесты весьма… острый. Император двоебожник не может править империей, где четыре пятых молятся Пантократору, единому в шестидесяти шести атрибутах. Точнее может, но трон под ним обретет удивительную шаткость. И до сих пор не решено, как быть с визитом в Пайт-Сокхайлхей для помазания в Храме Атрибутов. На фоне таких проблем какие-то портреты…

- Да, всего лишь дочери приматоров, - пробормотал Курцио. – Сущая малость… Впрочем это нам пока не вредит.

- Хорошее начало, - сказала маркиза.

- О чем вы?

- Об истинном лице Курцио Алеинсэ, разумеется. Мне нравится ваш выбор. Вы подумали, приняли решение, и сразу перешли к вопросам дела. Интересно, что ждет нас дальше, куда приведет сей путь?

- Полагаю, к хорошей беседе и приятном воспоминании о нашей встрече. Это самое меньшее, на что я рассчитываю.

- Тогда какова же наивысшая ставка? – глаза маркизы загадочно блестели под тонкой золотой нитью, проходящей чуть выше линии лба. Будучи искушенным во всевозможных премудростях, Курцио, в общем, представлял, каких денег и трудов стоила прислуге кажущаяся простота убранных волос Биэль. На памяти мужчины маркиза впервые полностью соответствовала образу настоящей дамы высшего общества, роскошно одетой и богато украшенной. Судя по всему, женщина предпочитала красное золото и туманный александрит. Это могло говорить о желании произвести впечатление. А могло быть наживкой в древнейшей игре, которая не предполагала выигрыша и тем более награды, по крайней мере, для одной из сторон. Или не говорило не о чем. Тем интереснее было разгадывать загадку.

- Так далеко я не загадываю.

Мужчина отметил, как слегка опустились уголки губ женщины, маркиза, похоже, и не пыталась скрыть разочарование.

- Вы хотели откровенности, я откровенен. Вы нравитесь мне, сиятельная госпожа, это глупо скрывать. Но в общении с вами нельзя на что-либо рассчитывать, вы словно фея далеких островов, вы обещание, которое не дано прямо; тайна, которая не имеет разгадки; мечта, которая всегда ускользает из рук.

В непроницаемых глазах Биэль не отражалось ни единой мысли, что бы ни думала женщина о похвале, которую легко можно было счесть противоположностью комплиментам, ее соображения оставались при ней.