— Я никому не хотел зла… и сейчас не хочу. Но дела рода того требуют…

Прозвучало до крайности неубедительно.

— Дед велел, а я… я давно уж делаю, что он велит. Так… безопасней.

— Для кого?

— Он некромант. Из тех, старых, про которых теперь только страшные сказки рассказывают… и я тебе скажу, что не так уж они, если подумать, и страшны. Реальность, она куда похуже будет.

— Господин будет недоволен, — прогудело существо, что шло последним. И взгляда своего превнимательного с Беломира не спускало, будто только от него и ждало подвоха.

Может, чувствуй он себя получше, и рискнул бы.

Только не сейчас, когда ноги заплетаются, а перед глазами плывет. Чем она его… и зачем, главное? А не спросить. Не хватало еще слабость выказать. Вот и приходится держаться, сосредоточиться на том, чтобы не споткнуться, не упасть.

…все-таки не следует верить женщинам.

Определенно.

— Господин… велел доставить их. Мы и доставляем. Видишь, тихо, спокойно и без лишней паники. Или думаешь, ты его заломаешь с легкостью? Дед слишком давно считает себя самым умным, самым сильным, самым… — Алексашка осекся. — Пускай. Но я и вправду не хотел в этом участвовать. И сейчас не хочу! Только… кто меня спросит?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И решился, подошел ближе, несмотря на страх свой, несмотря на ворчание нелюди, от которой повеяло силой. Вцепился в руку и шепнул на ухо:

— Вырви ему глотку, остальных я успокою…

И отступил.

— Скажите, — мягкий голос жрицы разбил напряженную тишину. А ведь нелюдь слышала. Или нет? Донесет? Несомненно. Алексашка рискует. И знает, что рискует. И… неужели сам не чает живым выбраться? Он ведь трусоват. Всегда таким был, правда, предпочитал говорить, что дело не в трусости, но в осторожности природной. Пускай. Главное, что теперь ему отступать некуда.

Стало быть…

Довели до края.

— Скажите, а зачем вам Маруся? Вы ведь про неё спрашивали? Или про Ксюху? Правда, где бы она с вами могла пересечься…

— Маруся… вот скажи, Мир, кто в здравом уме даст ребенку настолько нелепое имя? — хохотнул Алексашка, радостно вцепившись в новую тему. — Особенно ребенку древней крови? Деда оно бесит несказанно… Маруся…