А сила растворилась в крупной капле.

Капля ушла в камень.

И…

— И дальше что?

— Погодим, — осклабилась медведица, подвигаясь ближе. — Вы, девоньки, давайте под бок, не хватало, чтобы озябли.

Она потянулась, и по всему телу прошла дрожь изменения. Инга про такое слышала, да и кто не слышал-то, но слышать одно, а оказаться рядом с огромным зверем — совсем другое. Но шерсть, изрядно побитая сединой, была густой и теплой.

— Если получится, — голос медведицы теперь звучал низко и гулко. — То им вскорости крепко не до нас станет.

Инга на это очень надеялась.

Васятка огляделся.

Темно.

Вот как в заднице… про задницу он подслушал, тогда смешным показалось. А теперь пришло понимание, что в полной он, Васятка, заднице.

Мама расстроится.

Если узнает.

И Маруся тоже. Стало быть, надо выбираться из этой вот задницы, где бы она ни находилась. Он ловко перевернулся на бок и только тогда заметил перо, которое так и сжимал в кулаке.

Не обманул Тимоха.

Или…

Васятка повертел головой.

Не-а, Тимохи нет… и все-таки… он же ж не просто так появился, похвастать. Похвастать, конечно, Тимоха любил, но на кой ему Васятку звать, когда он сам мог собрать все перья.

Подстава, стало быть.

Ну вот ему…