– Мы не проявили должной осторожности. За себя могу сказать, что только по незнанию, и теперь этот выскочка узнал и меня, и тебя. – Лоренс наблюдал, как лицо Виктора слегка оживилось сомнением. – Я напомню две вещи: наш курьер – свидетель, а его брат – хранитель. Именно по этим причинам мы единогласно и решили от него избавиться.

Опираясь на трость, Виктор обошел кресло.

– Оказавшись на свободе, особенно условной, парень не станет свидетельствовать против себя самого, – сказал он, когда сел. Белая львица растянулась у его ног.

– Из-за нестабильности барьера и взрыва на базаре дело по Чертогу теперь стало самым приоритетным. – Проявилась еще одна удивительная черта характера Игоря: он мгновенно закипал, быстро остывал и также принимал во внимание новые обстоятельства. – Теперь уровень ведения расследования может создать курьеру особые условия.

– Единственное, что могут подтвердить его показания, – это факт продажи нейтросетей, – ответил ему брат. – Ситуация с Чертогом недоказуема.

– Мне и таких обвинений не нужно, – настаивал Лоренс.

Игорь недолго помолчал и заговорил, обращаясь к брату:

– Виктор, этот парень будет третьим, если решится сотрудничать, а мы с тобой ненавидим «если».

– Я умею считать, – сухо ответил тот.

– Третьим? – ошеломленно уточнил Лоренс.

Повисла тишина, прерываемая тяжелым дыханием настороженных кошек и звуками оживленного движения на набережной за окном.

– Да, – кивнул Игорь, восприняв отстраненность Виктора как повод взять разговор в свои руки. – Хранитель, который доставал для нас сети со склада, сейчас под арестом вместе с нашим управляющим.

Лоренс с трудом подавил яростное удивление, решив, что Ратмановы выжили из ума. В это мгновение он был готов послать их к черту и не иметь с ними больше никаких дел.

– Курьеру стоит только открыть рот, и в силу вступит закон Фертона, – взяв себя в руки, напомнил он.

– Заговорить должны двое против свидетельства третьего, – поправил его Игорь.

Лоренс подался вперед, по очереди буравя морозным взглядом Ратмановых.

– Хранитель первый подхватит рассказ курьера, чтобы скостить себе срок. Им троим влезут в головы, и уже не будет никаких «если».

– Виктор? – Игорь снова попытался подтолкнуть брата к разговору.

– Решай сам. Мое мнение ты знаешь.

– Спустя пять лет ты оказался единственным, кто захотел восстановить между нашими семьями отношения, которые прекратились после смерти Артура, – заговорил младший Ратманов. – Я дал тебе шанс попытаться все исправить, но вместо этого ты усугубил ситуацию.