Констебль удивленно посмотрел на нас, но ничего не сказал, так как именно в этот момент мы остановились у полицейского участка.

Он осторожно разбудил Джейми, а затем поспешно выскочил из кареты, когда тот проснулся и был уже в состоянии держать голову, не опираясь на его плечо.

Я растолкала Ардена и потащила его из кареты к высокому зданию, перед которым уже когда-то стояла.

Тогда на мне было роскошное платье и огромная шляпа.

Я мимолетно оглядела себя и иронично улыбнулась. Юбка сильно помялась. На пальто не хватало пары пуговиц, а еще я, видимо, случайно обо что-то зацепилась, потому что карман оторвался, только остатки ткани на ниточках болтались. О прическе я старалась вообще не думать.

Мы последовали за констеблем в караул, и Бенджамин в своей привычной манере дворецкого отворил нам дверь в теплое помещение.

Только когда навстречу ударил теплый воздух, я осознала, как замерзла.

Просто я была так взволнована, что на холод уже внимания не обращала.

Констебль поговорил с дежурным, который сидел у входа, а затем велел нам подождать в вестибюле, пока он беседует со старшим инспектором Лэйером.

Бенджамин, должно быть, заметил, что я замерзла, потому что подошел ближе ко мне, взял меня за руку и начал растирать мои пальцы, дыша на них.

О, как же сильно я люблю этого человека…

Куда снова подевались мои кожаные перчатки, я понятия не имела.

Не прошло и минуты, как Эван Миллер снова выбежал в коридор. За ним бросились еще несколько полицейских, которые как будто только и ждали этого сигнала.

Все были в темно-синей полицейской форме, а на поясах у них висели дубинки.

– Мы за Пауэллом, – на бегу крикнул нам констебль Эван Миллер, и стражи порядка исчезли в темноте ночи.

Можно было бы подумать, что на этом все и закончится.

Но, честно вам скажу, я сразу поняла, что все пойдет наперекосяк.

Ведь Эрнест Пауэлл, конечно же, не сидел спокойно дома и не ждал, когда полиция явится его арестовать.

Он был человеком умным и к тому же крайне отчаянным.