Карлос сощурился. Он медлил с ответом бесконечно долгую минуту. Наконец всё-таки сдался:

– Это твоё решение. Только вот что, забудь это имя, Мигель Вальначо. Человек с таким именем погиб сто лет назад.

– Отлично. Тогда и ты не спеши вспоминать имя Эжена Ровиньоля. Рано ещё впутывать его в эту историю. По рукам?

– Делай, как знаешь, только избавь меня от удовольствия видеть твой изуродованный труп, – с крайней неохотой согласился Карлос.

– Это я тебе обещаю, – Виктор протянул Карлосу руку, и его лицо озарила улыбка безмерной благодарности.

* * *

Догнать барона оказалось нетрудно, благо тот и не торопился. Выбравшись на большую дорогу, он и вовсе остановился, вышел из кареты и стал прохаживаться, даже не пытаясь скрыть с каким нетерпение он ожидает результаты поездки Карлоса и Виктора.

Те явились пред его очи очень мрачные.

– Долго же вас пришлось ждать, – огрызнулся барон, – Карлос, сядь ко мне в карету, – и, обращаясь к кучеру, добавил, – Теперь живее, в Рунд.

Как только Карлос занял место в карете, весь эскорт перешёл на быструю рысь. Виктор присоединился к другим гвардейцам барона. Те с интересом поглядывали на его слегка измазанное платье и раздосадованное лицо, но никто из них и предположить не мог, как при этом светло и легко было на душе у их нового приятеля. Он до мельчайших подробностей представлял себе разговор между бароном и Карлосом, и сердце его было готово петь. Карлос! Мигель! Это добрый знак!

А тем временем Карлос рассказывал барону всё, как было, с той лишь поправкой, что сцены душе излияния, сладких воспоминаний и заключение договора о совместных действиях заменил крепкой бранью в адрес Виктора и старательно умолчал о его истинном участии в ночных событиях. Вместо этого заслугу спасения Марианны он полностью приписал Френсису. Внимательно выслушав весь рассказ, барон крепко сжал кулаки:

– Если ты прав… Этот «сынок» Бетенгтона начинает мне надоедать… Он уже в третий раз встаёт на моем пути.

«На площади и два похищения сеньориты Марианны…» – мысленно подсчитал Карлос, а вслух поинтересовался:

– А этот щенок? – кивнул он в сторону Виктора, – Долго вы намерены его терпеть?

– Я вижу, он тебе крепко надоел? – усмехнулся барон, – Ревнуешь? Брось. Он ничто иное, как мой подарок старому другу. Тот, наверное, затаил на меня обиду за столь поспешный отъезд. Это его утешит.

Карлос понимающе кивнул, а мысленно содрогнулся: «Да, влип мой парень!»

– Кто знает… – барон тоже усмехнулся, – Возможно, ты бы сослужил ему лучшую службу, убив сегодня. У герцога фантазия побогаче.