– Бери!!! – зарычал Антуан.

– Ты так сильно хочешь подраться!? А, знаешь, что, я не против! Только давай сделаем это без свидетелей! – в тон ему отозвался Жан.

– Не хочешь, чтобы кто-то увидел, как я втопчу тебя в грязь? Сегодня ты перестанешь быть на меня похожим!

– Ой ли!? Хочешь сказать, что не заметил, как всё это время колотил по воздуху!? Тебе меня не достать! Моим учителем был сам Генрих Рай!

– Ха! Если бы ты знал, кто был моим учителем! Уже несколько лет я не проигрывал ни одного поединка! И этот не станет исключением!

– Брат…

– У меня никогда не было братьев!!! Я в них не нуждаюсь!!! – взорвался Антуан.

И Жан понял, что счёт времени пошёл на доли секунды. Что ж, он выхватил из кладки дров первое попавшееся под руку полено, и встретивший эту неожиданную преграду кол Антуана разлетелся в мелкие щепы, ведь в эту атаку Антуан вложил всю мощь своего гнева и боли, дал им выход, и только теперь смог выдохнуть. А его вторая половина вдруг ясно осознала, что сейчас он едва не убил брата!!!

Сердце Антуана похолодело от ужаса.

Понял это и Жан.

– Не нуждаешься в братьях?! – вскипел он, – А знаешь, что, я могу сказать то же самое! Мне даром не нужен такой брат, как ты!

Он уже метнулся к палисаду, вырвал из него два крепких кола, похожие на пики, и один швырнул Антуану:

– Говоришь, что давно не проигрывал!? Значит, пора исправить это!

И ринулся в атаку, а Антуан, вынужденно перейдя от нападения к обороне, с ужасом обнаружил, что не в состоянии уследить за полетом грозного оружия брата, он оказался совершенно не знаком с таким способом борьбы, и ему не никак удавалось так же счастливо уворачиваться от ударов, как это прежде получалось у Жана. Теперь он отступал, а Жан уверенно теснил его.

Вот кол Жана как-то немыслимо крутанулся, и Антуан оказался безоружен. Ещё удар, и Антуан распростёрся на земле, а Жан сильно замахнулся и… твердо, но неожиданно безбольно, поставил свой кол брату на грудь. Тот хотел было рвануться, но тут его взгляд встретился со взглядом Жана, и Антуан застыл парализованным.

– Ты правда хочешь стать братоубийцей?! – спросил Жан и теперь с мучительным напряжением ждал ответа.

Его взмокшие волосы совершенно смешались, он тяжело дышал и не скрывал это, но глаза его ещё горели возмущенным огнём, огнём немого гневного вопроса.

И тут Антуан вдруг вспомнил глаза Эжена, как тот смотрел на него, когда он, Антуан, только-только ударил его, чьи руки крепко скрутили матросы. «Братоубийца?!..» И Антуан не выдержал, закрыл глаза, будучи более не в силах выдержать этот взгляд брата.