– Чтобы остановить неболёт.

– Корабль летел сам по себе. Мы потеряли управление. Почему ты решил прервать полет?

Септимус сглотнул.

– Нам доложили о беспорядках в Баларии.

– О каких беспорядках?

– По слухам, императрица Домициана убила мужа и сбежала из столицы на неболёте. Озирис Вард помог ей осуществить побег.

Сосоне помрачнела:

– Озирис Вард? Это точно?

– Ну, никто точно не знает. Но летучий корабль, который парит над Незатопимой Гаванью, – это наверняка украденный императрицей неболёт. А Озирис Вард – единственный, кто способен перехватить управление «Дочерью времени». Он ведь сконструировал все летучие корабли. – Септимус понизил голос. – Говорят, он ставит опыты над людьми. Режет живых на части. А его серокожие прислужники в странных масках… один лейтенант рассказывал, что они сначала сношаются с трупами, а потом их пожирают. Вот я и… ну, мне показалось, что лучше разбиться, чем попасть в лапы Озирису Варду.

– Расскажи про шар.

– Это корабельный генератор.

– Объясни.

– Это военная тайна.

– Если не объяснишь, я отрежу тебе яйца и заставлю съесть.

– Топливом для всех неболётов армады служит драконье масло. Мы тоже его используем, но только для запуска двигателей. Генератор обеспечивает работу судовой движительной установки, которая в обычном летучем корабле потребляет больше всего топлива. Поэтому нас и оставили охранять западное побережье. Мы каждый день совершаем патрульные полеты вдоль берега, но пополняем запасы горючего всего раз в несколько недель.

– Значит, это один-единственный генератор? – заинтересованно спросила Сосоне.

– Да, – с запинкой ответил Септимус. – Его установили на «Дочери времени» как раз перед отлетом из Баларии. Актус Шип хотел провести испытания где-нибудь подальше от листирийского фронта. Генерал Ман вечно жаловался на привычку Шипа оттягивать принятие решений и все постоянно проверять. Ман считал такое поведение дурацким, но, по-моему, оно вполне объяснимо. Невозможно предсказать, как погодные условия повлияют на сложные механизмы.

– Молодец, Септимус, – сказала Сосоне и повернулась к Джолану. – Приготовь ему обезболивающее.

– А где медицинский отсек?

– Последняя каюта слева в конце длинного коридора по правому борту, – с облегчением сказал Септимус.