Кормо был прав.

Душебродов Утес представлял собой сеть туннелей, вырытых трудолюбивым драконом. И действительно впечатлял. Туннели были высотой в десять-пятнадцать локтей и такие широкие, что по ним свободно проехали бы три телеги в ряд. Судя по всему, драконов здесь давным-давно не было, теперь тут обитали люди, но Бершад все равно чуял знакомый драконий запах.

Туннель, по которому Кормо вел Бершада, через каждые пару сотен шагов расширялся, превращаясь в большой зал. Каждый такой зал использовался либо для торговли, либо для развлечений. В первом по одну сторону какой-то тип торговал колбасами, а у противоположной стены старуха продавала ослиное молоко. На щеках обоих торговцев синели прямоугольники татуировок.

– Эль у нас бесплатный, – объяснил Кормо, указывая на огромную бочку с краником посреди зала. – А вот мясо и молоко – нет. И цены убийственные. Как говорит Керриган, спрос рождает предложение.

В следующем зале с одной стороны высились шаткие подмостки, а перед ними на подушках сидели зрители. Их было всего несколько человек, но актеры играли с жаром, будто на сцене переполненного баларского амфитеатра. Бершад прислушался: исполняли пьесу о каком-то парнишке, который случайно напоил сестру любовным эликсиром.

Бершад с облегчением вздохнул: хорошо, что спектакль был не о нем самом.

– Что, Керриган пригласила сюда театральную труппу?

– Не совсем, – сказал Кормо. – Мы захватили их корабль, который плыл из Листирии в Галамар. Денег у них не оказалось, так что свою свободу они выкупают, давая представления. Керриган предложила им отработать долг в борделе – оно быстрее получается, даже для мужчин, – но они наотрез отказались. Ничего не поделаешь, артистические натуры.

– Странно, что им дали выбор.

– Керриган – не обычная разбойница. В Душебродовом Утесе выбор есть у каждого.

– Тех, кого доставили на остров, не спрашивали об их предпочтениях.

Кормо пожал плечами:

– Ну, в жизни нет совершенства.

Из пекарни в следующем зале пахло свежим хлебом. В другом зале была кузница, над которой в потолке было проделано отверстие, для вентиляции. Бершад задержался перед двумя десятками мечей, выложенных на продажу, пытаясь ощутить хоть что-то из внешнего мира и установить связь с драконихой, но кузнечная печь нещадно дымила, и он только надышался гари.

Бершад пересчитывал людей в залах, но сбился со счету на девятом десятке. Судя по всему, изгнанники составляли примерно половину от общего числа.

– Настоящий город, – пробормотал он.

– А по-моему, больше похоже на городской квартал, – сказал Кормо.