Как и сам Каспер. Еще более странным казалось то, что целью организованного Смеющимся Имамом паломничества сделалось инопланетное здание. В строго определенные часы раздавались призывы к молитве, движение на проспектах, улицах и переулочках останавливалось. Люди разворачивали коврики и соломенные маты, становились на колени и обращали взоры на север, к Мекке. В эти минуты Каспер мог видеть, что не все в толпе – мусульмане. Большинство, но не все.
В обычной ситуации здесь давно разразилась бы гуманитарная катастрофа. Людей было слишком много, ресурсов и инфраструктуры для них явно недоставало. Огромные лагеря, растущие сейчас у южной кромки города вокруг инопланетного комплекса, превратились бы в рассадник заразы, преступности и коррупции, туда, как обычно, хлынули бы деятели благотворительных организаций с пачками наличности и мешками никому не нужной подержанной одежды. Расцвела бы торговля наркотиками, людьми и оружием – Каспера всегда забавляло, как много из привезенных благотворителями денег в конечном итоге уходило на оружие и боеприпасы, которые он продавал всевозможным бандитам, наемникам и убийцам, державшим в страхе тех самых людей, которым благотворители намеревались помочь.
Впрочем, теперь он не видел в этом ничего забавного. С прибытием инопланетян он утратил не только источник дохода. Хищник в нем тоже куда-то исчез. Как и привычка мысленно пожимать плечами, отметая прочь человеческие чувства. Теперь он не паразитировал на чужих страданиях, не питался ими, и даже воспоминания об их вкусе отдавали горечью.
В любом случае двигаться дальше смысла уже не имело. Он и так провел всю свою жизнь рядом с подобными палаточными лагерями, словно муха, кружащая вокруг разверстых ран человечества. Но всегда держался от них на расстоянии, а темные очки притупляли ярость пляшущего перед глазами пламени – больные детишки, трупы в канавах, подростки, вдыхающие дым горящего пластика, чтобы отключиться и быть потом изнасилованными теми, кто постарше. Чтобы не было совсем уж тяжко, он изобрел себе оправдание – в конце концов, оружие даст этим людям шанс на защиту.
Как пробормотал вчера вечером в баре кто-то из журналистов, мир сейчас полон извращенцев, серийных убийц и уже примеривших пояса смертников религиозных фанатиков, которым больше нечего делать. Стоит ли удивляться, что самоубийства в качестве основной причины преждевременной смерти обогнали рак?
Вера есть нечто зыбкое и неуловимое. Каспер обнаружил, что в своих мыслях о ней может держаться на таком же безразличном расстоянии – в конце концов, торгуя оружием и торгуя Богом, ты обещаешь одинаковые дары власти, и слова о спасении слетали бы у Каспера с языка не хуже, чем у любого священника.