– Не дайте ему уйти! – закричал голос далеко позади.

Он с разбегу попытался вышибить плечом дверь. Со второго удара она с громким стуком распахнулась, и яркий свет ударил в глаза вместе с сильным порывом ветра. Плечо онемело, он ослеп и несколько секунд моргал, отгоняя бегающие пятна. Но еще до того, как к нему вернулось зрение, он почувствовал, что не один.

Со всех сторон его окружали они – бесполые, безликие, похожие друг на друга. Они брели к нему, словно зомби, волоча ноги, вылезали из люков, выползали из щелей и собирались в одну огромную недовольную толпу. Они становились в ряды, и каждый занимал свое место согласно установленному порядку. И молча смотрели на него.

Их лица искажались от ненависти, которую он к ним испытывал, и чем сильнее он их ненавидел, тем страшнее становились их оскалы. Оборванцы, калеки, нищие, убогие, отбросы общества и просто обычные люди, умеющие существовать и делать вид, что радуются жизни, сидя по уши в дерьме. Без смысла, без надежды, без стремлений, всего лишь высохшие ветки больных деревьев, пригодные только для того, чтобы быть сломанными и брошенными в костер. Они появились в этом мире, чтобы утянуть с собой, сделать таким же безликим, лишить карьеры, средств к существованию, умения распоряжаться собственной жизнью.

Его самый большой страх пульсировал в немигающих глазах каждого из них. Они воплощали его ночные кошмары.

Сильнее всего он боялся стать никем, ничем, просто жить, ожидая смерти. Ведь это абсолютно невозможно для него и сродни гибели, а то и хуже. Не для того он появился на свет, чтобы быть простым человеком. Не для того взращивал в себе амбиции, холил чувство собственной важности, чтобы прожить серую беспомощную жизнь, закончившуюся превращением в перегной и забвением через поколение.

Ему необходимо войти в учебники, он обязан существовать в памятниках, он должен смотреть с газетных полос, чтобы доказать всему миру, себе и Краю, что достоин вечной жизни. Он знает, он может.

Солнце внезапно исчезло, скрытое быстрой тучей. Платон посмотрел в небо, чтобы увидеть, как со стороны Края ползут огромные пугающие облака, обещая проливной дождь из запасов, накопившихся за последние месяцы. Следом пришел холод, и страх стал еще сильнее и, казалось, можно было физически осязать его дыхание.

Он сбежал со ступенек, судорожно пытаясь увидеть хоть какой-то просвет в этом сборнике уныния и отчаяния, но натыкался лишь на сплошную черноту зрачков.

– Он опасен! – кричал голос, звоном отдаваясь в ушах. – Будьте осторожны! Не дайте ему скрыться!