Платон откинул борт пиджака и достал пистолет, направив дуло на Котова. Большим пальцем машинально отключил предохранитель, как учили во время стрельб.

– Отдай, мальчишка! – потребовал Демидович. – Это мое табельное оружие! Я за него головой отвечаю, сосунок! Я тебя за него сгною!

– Прочь! Убирайтесь! – Платон почувствовал, как к лицу прилила кровь, и все вокруг поплыло по часовой стрелке. Он никогда не испытывал подобного состояния, но оно ему понравилось. Он чувствовал себя всемогущим и готовым на любой поступок. – Никому не позволю называть меня сосунком!

Демидович вскочил, перегнулся через стол и слабой стариковской рукой ухватился за дуло.

– Отдай, – процедил он сквозь зубы. – Тебя не учили в школе, что нельзя брать чужие вещи?

Платон подергал пистолет, однако Котов упорно не желал сдаваться, но при этом трясся, словно тряпичная кукла.

– Я выстрелю. Мне терять нечего. Какого-то старого алкаша никто жалеть не станет.

– Черта с два, – прохрипел Демидович, – ты только чужими руками можешь что-то сделать. Отдай, тебе говорю!

Он еще раз сильно потянул пистолет на себя, и Платон почувствовал, как его палец дернулся и нажал спусковой крючок. Хватка Демидовича ослабла. Платон вскочил, продолжая держать оружие.

– Я же предупреждал, – сказал он с обидой, – вы никогда не слушали, что я вам говорю!

Генеральный инспектор походил на рыбку, беззвучно открывающую и закрывающую рот за стеклом аквариума.

– Вы сами виноваты! – крикнул Платон. – Думаете, меня можно отправить на свалку? Ошибаетесь! Я не какой-то мусор!

Демидович упал навзничь, зацепившись за кресло.

Валентина вызвала вооруженную охрану после звука выстрела. Перед этим из кабинета доносились крики, поэтому она поняла, что дело плохо.

Только она положила на телефон трубку, как в приемную вышел Платон с пистолетом в руке. Валентина разглядела оружие. Она едва не потеряла сознание от испуга и осторожно встала на колени, надеясь, что сегодняшний день не станет последним рабочим днем в ее неинтересной, но все-таки жизни.

Платон не обратил на нее внимания. Ему нужно быстро покинуть здание, пока его не остановили.

– Стоять! – прокричал молодой охранник.

Платон направил на него пистолет, удовлетворенный тем, как тот побледнел.

– С дороги! Я не шучу!