Успел. С облегчением ткнул пистолет за пояс и прикрыл пиджаком, чтобы скрыть выступавшую рукоять. Теперь он готов к любой неизвестности. У него есть железный аргумент.

Принялся ждать, поглядывая через окно на улицу.

Напротив входа остановился черный автомобиль, из которого услужливый водитель извлек едва шевелящегося Демидовича.

Платон уселся на стул для гостей и нетерпеливо ожидал, пока старик поднимется по ступенькам – судя по медлительности его движений, ждать придется долго.

– Чай, кофе? – спросила заглянувшая Валентина, заметив наступившую тишину.

Отмахнулся, словно отгонял муху.

– Не надо ничего.

Она исчезла, а вскоре он услышал ее кудахтающий голос. По-видимому, Котов добрался до приемной и теперь выслушивал пожелания долголетия и крепкого здоровья. Платон, успевший успокоиться, опять разнервничался. В висках бился пульс.

В дверях появился Демидович. Платон бессознательно нащупал правой ладонью прохладную поверхность пистолета.

– Натворил ты делов! – вместо приветствия сказал Котов с порога. – Теперь долго разгребать будем.

– Произошедшее связано с объективными внешними трудностями, – хмуро ответил Платон.

Демидович, пошатываясь и тяжело дыша, прошел к креслу и расплылся в нем бесформенной кучей.

– Тебе сказать, куда ты можешь засунуть свои объективные трудности? – риторически спросил он. – Никому неинтересно, кто виноват. Они разбираться не станут.

– Откуда в центре так быстро узнали, да еще с подробностями?

– Не знаю. Вдруг ты кому дорогу перешел?

Кольцов? Безуглый?

– Обиженных много, на всех не угодишь.

– Кто-то тебя особо невзлюбил, и радостно отрапортовал прямо наверх.

Платон задал самый главный вопрос, мучивший его второй день:

– Что дальше?