Где-то по пути сюда, когда я лежал вверх ногами в снегу, быстро замерзая, я сделал четыре снимка чего-то.

И это что-то могло быть Грымзой.

Белая мгла

Белая мгла

«…Несмотря на то что шоковый костюм не защитит обладателя от кинетического воздействия ударной волны, он сведет на нет первичные эффекты воздействия на легкие, носовые пазухи и евстахиевы трубы и значительно ослабит вторичные эффекты, такие как разрыв кровеносных сосудов, внутреннее кровоизлияние и расщепление нервных окончаний. Современные модели оснащены радиолокатором Х‐4С, системой охлаждения и рацией, а аккумуляторная батарея позволит оставаться в живых не меньше десяти часов при температуре минус сорок градусов…»

Прошло полчаса, прежде чем мы были готовы выступить, и все это время мы говорили. Было решено заручиться помощью Токкаты, несмотря на ее нередко непредсказуемое поведение, чем, помимо всего прочего, объяснялось большое количество лунатиков в «Геральде»: однажды Токката решила, что больше не будет отправлять их на покой или на преобразование, поэтому изобразила перегрев Чугунка, чтобы освободить «Геральд» и обеспечить достаточно жилых помещений. Как долго им предстоит пробыть в Дормиториуме, не обсуждалось, как не обсуждалось и то, правильная ли это стратегия и хорошо ли она продумана, – что, разумеется, было не так. Однако если решение было принято нутром, как и то, которое я принял в отношении Бригитты, я прекрасно все понимал.

Доктор Гуинн не пошел с нами. Он заявил, что у него «недостаточно силы духа» [144], но обещал обеспечить техническую поддержку.

– Удачи вам, – сказал доктор Гуинн, когда мы были готовы к выходу.

Поблагодарив его, я протянул написанную наспех записку.

– Понимаю, это очень смелое предложение, – сказал я, – да и погода плохая и все такое, но у меня есть мысль, как использовать по крайней мере одну «Голгофу» с максимальной пользой.

Прочитав записку, доктор Гуинн кивнул и, потрепав меня по плечу, посоветовал быть осторожным, после чего мы расстались.

– План предельно прост, – сказал Фулнэп, когда мы шли по подземному уровню музея. – Мы заходим в «Сиддонс» и забираем Сомнограф, после чего направляемся в «Геральд» за валиком. Если кто-либо попытается нас остановить, мы его прихлопнем.

– Да, его главное преимущество в простоте.

– Это верно в отношении всех замечательных планов.

Подвальный этаж музея использовался в основном для хранения. Здесь были ярмарочная карусель, вагон Рельсоплана в сборе и учебные модели Чугунков в половину натуральной величины, в обоих вариантах, закрытого термосифона и металлокерамической сковороды. Также имелись в большом количестве вышедшие из моды гипербарические камеры глубокого сна и изъеденное молью чучело гигантского ленивца, способное двигаться и издавать звуки, которое использовали для обхода лесов, когда эти животные находились на грани вымирания. Нас больше интересовал изготовленный по лицензии в Уэльсе Снегоход «Гриффин V», судя по виду, прямиком с выставочной площадки.