Граф печально подумал, что Доллир не позволили бы Маниэр родить. И выйти за Степана тоже.

И лучше им вообще не иметь никакой связи, чем обжечься и пораниться. Он-то стерпит, переживет как-нибудь, но Степан не мог позволить пройти ей через подобное.

Граф недовольно отметил, что Маниэр подсела ближе, и вздохнул.

— Пройдет время, и я стану для тебя просто недоразумением. — с печальной полуулыбкой произнес он, — И я не хочу думать о том, что любовь и всё, что было между нами, стало ошибкой, о которой ты всегда будешь жалеть. Я не хочу, чтобы ты жалела, что полюбила меня.

Но так и будет, он это знал. Конечно, она разочаруется в его бесчувственности и пожалеет. Увы, он тоже жалел, что она полюбила его. Будь это односторонняя любовь — все было бы куда проще. Если б любил только он…

Степан, возможно, первый человек, который жалел, что его любовь взаимна.

— Этого не случиться. — она подняла на него глаза и уверенно пообещала, — Никогда.

Граф тихо рассмеялся, ее уверенность в собственных словах была такой милой и забавной.

— Как попаданец, скажу тебе: никогда не говори “никогда”. - мягко улыбнулся граф, накидывая на околевшую искусительницу еще одно одеяло.

— Что это значит? — она нахохлилась и обиженно поджала губы, хмуро глядя на него исподлобья.

Маниэр была как минимум недовольна.

Ей страшно, обидно и…страшно. Страшно, что будет после. Граф ее первый и она боялась их близости так же сильно, как и того, что этот мужчина снова ускользнет из ее объятий. И на этот раз уже навсегда.

Разве мир рухнет, если они разделят постель всего раз?

Маниэр прекрасно знала, что рискует и чем ее импульсивный поступок может обернуться. Но она вампир, а жизнь вампира в их времена — коротка и несчастна. И девушка никогда не забывала, кто она есть.

Возможно, они больше никогда не встретятся, вероятно, один из них умрет раньше, чем наступит их “долго и счастливо”.

Она криво улыбнулась. У вампиров не бывает “долго и счастливо”, о чем она вообще?

Степан снял кожаные перчатки и осторожно, мягко погладил ее по голове.

— Это значит, — вздохнул он, — что вчера отличается от сегодня, а сегодня отличается от завтра и послезавтра. Мы меняемся и обстоятельства вокруг нас тоже.

Он не знал, была ли ее любовь вызвана лишь удачными обстоятельствами, или это было неизбежно, как бывает у двух предназначенных друг другу людей. Хотелось верить в первое, ведь тогда он будет меньше терзаться, зная, что он для нее — случайный, лишняя страница в жизни, добавленная ради забавы.

Степан надеялся, что она оставит свою любовь к нему и станет по-настоящему счастлива. Счастлива без него.