Она спрыгнула на пол, и Алька ещё раз убедился, что сброшенный ранее гроб являлся только прикрытием, маскировкой. Руны подсветили алтарь, теперь он был похож на большую могильную плиту, всю изрезанную затейливой резьбой. Или нет, скорее — на стол. Здоровенный такой каменный стол.

По толстой столешнице пролегала широкая трещина. Это не мешало символам, вплетённым в орнамент, впитывать голубое свечение из символов, нарисованных палкой на полу. В склепе, который наверняка был вовсе не склепом, становилось всё светлее.

— Ну, чего встал? — прикрикнула лярва. — Помоги перетащить! Мою силу в этих местах почуять проще, чем вонь от ран дьявола и твоих немытых ног! Нас накроют в любую минуту!

Алька не стал интересоваться, с чего вдруг это животное раскомандовалось. Он только надеялся, что Луара не соврала насчёт назначения рун. Надрывая последние силы, он помог рыси взгромоздить Азраила на стол.

— Ещё жив! Успеем! — подбодрила кошка, лапой выудила из-под алтаря здоровенный кривой нож и повернулась в Альке. — Теперь осталось только принести жертву.

Дьявол лежал на каменном алтаре лицом вниз.

Мёртвый волк, когда-то могучий и белый, теперь выглядел жалким грязно-серым комком шерсти. Луара бросила его к подножью алтаря. Вернее, к изголовью — так, что Азраил носом почти уткнулся в окровавленный мех.

Алька валялся в дальнем углу, возле очага. В спину больно вдавливались неровности каменной стены, голова расклывалась от перенесенного удара. По волосам на затылке медленно ползло липкое.

— Ну придурок! Нет, это надо, каков придурок? — бурчала Луара, заканчивая приготовления.

Она стояла внутри пентаграммы, которую дорисовала чуть в стороне от алтаря, почти впритык к септаграмме. Теперь магическая фигура состояла из трех больших элементов, каждый из которых светился на свой манер. Семь лучей вокруг каменной плиты — синим, пять под рысью — красным, двойной треугольник под телом волка — белым. Лишь в местах соприкосновения окружностей, обрамлявших каждый из элементов, цвета смешивались, переливаясь всеми цветами радуги.

Луара встала на задние лапы, едва не касаясь головой потолка пещеры. Левой передней лапой задрала волку голову, когти правой положила ему на глотку. Хвост её, как у самой обычной кошки в минуты гнева, бил из стороны в сторону. Как раз где-то там возле хвоста было место, куда Алька пару минут назад, в панике после слов о жертвоприношении, дотянулся ножом. Ничего больше он сделать не сумел.