Тогда я не знал, какие еще испытания они мне заготовили, но поклялся себе, что буду ждать их. Что бы ни случилось, буду готов. Я не позволю этому миру сломить себя.

Глава XLIII Истины, что знает каждый

Глава XLIII

Истины, что знает каждый

Прошла неделя. В последние дни после выполнения заданий я часто выбирался в синий лес перед Соларумом. Бродил там, но, натыкаясь на других протекторов или адъютов, неизменно сворачивал на скрытую тропинку, по которой никто не ходил. Иногда я по часу сидел перед фиолетовым деревом, при этом изучая собственную душу и пытаясь найти выход из зеркального лабиринта. В том укромном участке леса было тихо, безлюдно. Он походил на какую-то святыню. Я не привык там кого-либо встречать, поэтому был очень удивлен, когда, придя туда однажды, обнаружил сидящего перед деревом человека.

– Тисус? – оторопел я. – Что ты здесь делаешь?

Тощий протектор даже не обернулся.

– Встречный вопрос. Что, тоже решил, будто это место пригодно для долгих размышлений?

Так вот кто вытоптал тропинку.

– Как тебе среди нас? – внезапно спросил Тисус, когда я встал рядом. – Обвыкаешься?

Я растерянно окинул взглядом свою форму. Теперь она не была пустой, как у новичка. На погонах появилось созвездие Стрельца, а на груди – его символ.

Мерцающий бледный свет дерева падал на осунувшееся лицо Весов. Прежде чем я успел ответить, он хрипло продолжил:

– Славная была церемония посвящения, очень яркая. Да… они такое любят. Им нравится притворяться, что все имеет смысл, значение. А на деле могли бы и без этого.

– О ком ты? – не понял я.

– О протекторах. Им нравится красиво хоронить себя задолго до смерти.

– Но ты тоже протектор.

Его смех напоминал скрежетание старой калитки.

– Разве я похож на протектора, парень? Явно нет. Я не бросаюсь на смерть, как вы, полоумные. Я другой.

Я мгновенно вскипел. Наружу вырвался давно назревавший вопрос.

– И чем это, интересно, ты отличаешься от всех нас, а? Отсиживаешься в Соларуме, носа на охоту не высовываешь. Нас всех избрали звезды, чтобы мы оберегали людей от опасности! А ты трусливо прячешься. Это низко.