— Эта защитная кома… она может быть природным состоянием? — спрашиваю я у Майи. Та отрицательно мотает головой.

— То есть… может и природным быть, наверное… — говорит она. — Но мне лично о таком неизвестно. Любое природное состояние такого рода это либо вследствие травмы или болезни. В противном случае все просыпаются от нашатырного спирта.

— И чтобы научится этому нужны годы тренировок? — уточняет Акира.

— Не обязательно. Такая подготовка есть у Сандзюсан, но она не уникальна. У нас, это я помогаю установить барьеры в головном мозге и подготавливаю Страну Снов для каждого. Думаю, что существуют маги, которые так же как и я могут придавать такую способность людям. Наверное. — говорит Майя.

— Значит или травма или болезнь. Син? — оборачивается Акира. — Мы же пробовали.

— Да. — киваю я: — мы уже пробовали. Значит это, как минимум, не травма. И, скорее всего, не болезнь. Но откуда у Нанасэ доступ к таким технологиям? Она в прошлом работала на какой-то клан? Ладно. Это потом. Сейчас — ты что-то можешь нам предложить? Есть варианты решения этой проблемы, или… — я оставляю это свое «или…» висеть в воздухе. Угрожать этой Грендель в очках смысла нет, воплотить угрозы в жизнь мы конечно можем, однако это и с этической точки зрения будет неверно, и так оставили ее тут нам на растерзание, с учетом ее способности она и постоять за себя не сможет, в реальном противостоянии у нее даже против крепкого старшеклассника шансов нет. Кроме того, давно известно, что угроза высказанная всегда проигрывает собственному воображению. Человек и сам себе придумывает все наиболее страшные для него варианты, стоит только сказать что-то вроде «ну смотри, у тебя будут проблемы» или там «а теперь ходи, оглядываясь». Данные угрозы не конкретны, но они намного эффективней чем Майкино «щас как дам по башке». Потому что человек сам себя накрутит и нагнетет ситуацию. Угроза и должна быть неопределенной. В свою очередь, никогда не реагируйте на такие неопределенные угрозы. От всего на свете не предохранишься, только нервные клетки пожжёшь.

— Я знаю только один способ. — и Грендель-Майя пускается в сбивчивые объяснения. Защитная кома, как и ее сонная кома — в основе своей это просто сон. А у нее есть ключик к каждому сну, она умеет ходить по снам. Потому ее и держат в Сандзюсан, с ее небоевой специализацией — она умеет ходить по снам других людей. Не любит, боится, но умеет. Почему боится? Говорит, что настоящий сон может восприниматься разумом как реальность и как следствие — переносить в реальность повреждения тела, полученные во сне. Если это твой сон, то такая возможность демпфируется какой-то областью мозга, но для того, чтобы войти в чужой сон — сперва нужно убедить свой мозг, что это реальность, а в реальности и ранения настоящие. И вообще, она убеждена, что если ее убьют во сне, то она умрет в реальности, а умереть во сне — как на землю сплюнуть. Люди вообще хрупкие создания, в кошмарах это компенсируется тем, что спящий все же не может умереть. Или ногу сломать. Или быть сожранным. А вот она — может. Потому ей страшно и она одна туда не пойдет.