Вол нахмурилась.

– Предупреждение, чтобы держались подальше, – сказала она, затем пожала плечами. – Точно не знаю.

– По мне, так это похоже на предупреждение Порченых, – отозвался Скальк. – Я Гальдурман, всю жизнь изучал руны и магию, объездил весь Вигрир и земли за его пределами, преклонил колено в десятке башен Гальдур, но эту руну я никогда раньше не видел. И тут ты уверяешь, что знаешь ее смысл. Это говорит в тебе Порченая грязь Сейд, верно?

Глорнир поднял глаза от точильного камня и сурово посмотрел на Скалька.

– Не угрожай мне, – сказал Скальк, взмахнув рукой. – Я не ребенок и не трэлл, которого можно сломить взглядом или угрозой.

Его взгляд переместился к Эйнару, чьи брови были сведены, а лицо походило на грозовую тучу.

– Ты хочешь огня для своей каши, полутролль? – спросил он и протянул руку. – Eldur, – выдохнул он, и в ладони его зажглась искра – одинокое пламя в сумеречном лесу.

Варг почувствовал, как холодок пробежал по его жилам. Он никогда раньше не видел Гальдур-магии, а теперь, когда увидел, осознал, что она ему не слишком нравится. Он чувствовал, как от Скалька волнами исходит сила, словно жар от костра.

Глорнир перевел взгляд с Гальдурмана на пламя, потрескивающее в его руке.

– Погаси, – сказал он.

– Никакого огня, – пробормотал Эйнар.

Скальк сжал руку в кулак, пламя зашипело и погасло.

– Это священная земля для тебя, Порченая? – спросил он, переведя взгляд на Вол.

Она пожала плечами.

– Мы идем по костям Снаки. Я чувствую их даже сейчас, словно песню в земле, глубоко под нами. Он создал нас, создал мир; конечно, это священная земля. Но не она стала причиной для того, чтобы связывать и потрошить отряд дренгров.

Варг увидел, как Ольвира передернуло, и его рот искривился.

– Но руна не говорит о священном. Она говорит о запрете, – продолжила Вол.

– Иногда эти два понятия идут рука об руку, – задумчиво сказал Скальк. – Тогда почему это запретная земля? – снова спросил он.

– Я не знаю, – ответила Вол.