Чем дольше говорил Першинг, тем тоскливей становилось на душе у Фоша. До него уже доходили сведения о беспорядках, творимых мексиканскими революционерами на южной границе США, но, что дела приняли столь серьезный оборот, генералиссимус слышал впервые. В его насквозь военном мозгу сразу вихрем проскальзывали одна за другой мысли о том, как все сказанное Першингом пагубно отразится на положении Западного фронта.

То, что за последний месяц поток американских подкреплений стал медленно, но планомерно иссякать, Фош заметил раньше и внутренне был готов, что заокеанская помощь может уменьшиться, и это скажется на боеспособности общих войск. Вместе с этим полное прекращение переброски свежих дивизий из-за океана ставило жирный крест на честолюбивых планах союзников закончить войну еще в этом году, благо для этого были определенные условия. Взвалив на себя основную тяжесть войны на свои плечи, русский медведь упорно ломал становой хребет германского рейхсвера, попутно добивая его последнего союзника Австрию.

С подобным поворотом дела Фош еще мог скрепя сердце согласиться, но слова Першинга о начале возвращения американских соединений домой вызвали у француза настоящий шок. Объединенные силы англичан и французов были настолько подорваны непрерывными штурмами немецких укреплений, что основную ставку в грядущих наступлениях европейцы делали исключительно на американцев. Теперь же под угрозой срыва находился план всего наступления 1919 года, а это, по мнению Фоша, было совершенно недопустимым.

Последовала бурная дискуссия между двумя полководцами, которая не привела ни к чему хорошему. Француз яростно возмущался, а Першинг с каменным лицом повторял, что таково решение конгресса страны, а не его лично. В конце концов, Фош прекратил свои излияния и холодно известил американца, что принял к сведению позицию их боевых союзников, после чего военные расстались.

Появление Черчилля с его известием о правительственном кризисе в Англии только подлило масла в огонь.

– Кого, кого вы мне прикажете посылать в новое наступление? Американцы сворачивают свое присутствие, Русский легион вместе с марокканцами полностью исчерпали свой боевой потенциал и нуждаются в пополнении своих рядов. Из всех имеющихся у нас войск остаются канадцы и австралийцы, но с ними мы не можем прорвать линию Вильгельма, поскольку наши танки не предназначены для грязи и снега, коими природа попотчует нас в скором времени.

Хитрый Черчилль дал время французу излить свой праведный гнев, а затем проникновенно произнес:

– Я прекрасно понимаю, господин генералиссимус, что сегодня у нас обоих не самый лучший день, но что поделать, идет война, и мы зачастую мало властны над событиями. Поверьте, я не меньше вашего огорчен отказом американцев продолжить отправку своих войск в Европу. Но поймите и нас, господин Фош. Если в самое ближайшее время мы не добьемся хоть каких-либо успехов, то я не ручаюсь, что это не усилит возникший взрыв недовольства среди нашего народа, и тогда британское правительство будет поставлено перед выбором: выход из войны и заключение мира с Германией. В таком случае Франция останется один на один с германским кайзером, и все наши кровавые жертвы, принесенные ради общей победы, окажутся напрасными. Подумайте о возможном развитии событий в этом направлении, и тогда наши нынешние споры о необходимости наступления покажутся вам ненужным пререканием, но будет уже поздно.