Как только сдача была завершена, пленных построили в колонны и отправили в Будапешт, под минимальной охраной, пообещав отпустить всех по домам, как только пленные подпишут соответствующие бумаги в штабе армии.

Обрадованные одержанной победой русские кавалеристы устремились на Братиславу, к которой прибыли днем 19 ноября. Подобная задержка была вызвана преодолением гряды холмов, находившихся на подступах к городу, через которые в быстро темнеющем ноябре с трудом перебирались русские тачанки. Узнав о сдаче частей Кляйстера, гарнизон Братиславы, практически запертый в своих казармах, огромной толпой также поспешил сложить оружие. Его нейтралитету в течение суток с момента восстания очень во многом способствовало мнимое письмо генерала Дроздовского, которое агенты Щукина распространили как среди восставших, так и среди солдат гарнизона. В нем говорилось, что в случае, если австрийцы применят оружие против мирного населения города, то с этого момента они будут лишены права считаться военнопленными, а как преступники будут преданы военно-полевому суду с немедленным расстрелом.

Стиль письма во многом устрашил австрийцев, и когда Дроздовский прибыл в Братиславу, сдавшийся в плен начальник гарнизона полковник Шмец браво рапортовал ему, что распоряжение господина генерала полностью выполнено, чем вызвал некоторое недоумение командующего.

Появление русских в Братиславе, вместе со сведениями о том, что Макензен в скором времени не придет, способствовало быстрому отрезвлению австрийского монарха и его окружения. Утром 20 ноября с дрожью в голосе генерал Штрауссенбург доложил императору Карлу, что он может рассчитывать только на столичный гарнизонный полк, больше сил в распоряжении его величества не было. Едва генерал окончил свой доклад, как поступило сообщение, что разъезды русской кавалерии уже подошли к городу с востока и в любой момент может начаться штурм столицы. Отпустив уже ставшего не нужным Штрауссенбурга, император срочно вызвал к себе дипломатов, приказав им срочно готовиться к началу переговоров.

В сторону русских были направлены парламентарии к генералу Дроздовскому, с предложением прибыть к императору во дворец на переговоры 21 ноября. Не зная, как разворачиваются дела у Каледина, Дроздовский решил не тянуть время и принял предложение австрийцев, предупредив их, однако, что любая попытка подтянуть к Вене войска будет рассматриваться как провокация со всеми вытекающими из этого последствиями.

Встреча была назначена на 11 часов утра, но вместо себя Дроздовский решил послать генерал-лейтенанта Данилова, чья пехота, двигаясь исключительно на грузовиках, сумела этой ночью наконец-то догнать оторвавшуюся от них кавалерию. Попутно перед этим генерал принял капитуляцию старой цитадели Комарно, чей комендант, едва убедившись в разгроме и сдаче корпуса Кляйстера и дивизии Дьердя, поспешил сдаться русской пехоте на почетных условиях.