В результате налета германского дирижабля на литерный поезд погибло девятнадцать человек, в числе которых находилась русская военная элита, чьими усилиями были недавно одержаны блистательные победы над врагом. Двадцать один человек получили ранения различной степени тяжести, в основном это были казаки конвоя Верховного правителя и пулеметчики, вступившие в перестрелку с пулеметчиками дирижабля.

В число лиц, погибших при бомбежке, не попал член британской военной миссии подполковник Фельтон. Как показало следствие, возглавляемое генерал-майором Щукиным, он погиб в результате нападения на него бандитов с целью грабежа. Тело британца было найдено в кустах недалеко от станции. Видимо, Фельтон попытался оказать сопротивление нападавшим и был убит ими выстрелом из револьвера системы Нагана.

Все члены команды немецкого цеппелина, совершившего этот дерзкий налет, были мертвы. Часть экипажа погибла от взрыва и последующего падения аппарата на землю, а те, кто все же спасся, были безжалостно изрублены саблями и заколоты штыками набросившихся на них казаков конвоя. Видя, что из всего состава пострадал исключительно вагон Корнилова, разъяренная охрана уничтожила всех аэронавтов противника, включая раненых, не желая брать в плен врагов. Более того, узнав о ранении главковерха и гибели генералов, пылавшие праведной местью казаки в мгновения ока развели из оказавшихся под рукой шпал огромный костер и пошвыряли в него тела немцев. Конечно, их поступок был очень необычен и суров по своей форме, но никто из офицеров не посмел остановить охваченных горем людей.

Тела всех погибших генералов впоследствии были отправлены в Петроград. Там они были с воинскими почестями похоронены в Александро-Невской лавре, за исключением генерала Каледина. Его останки были отправлены в Новочеркасск, где их похоронили. Все остальные погибшие чины были преданы земле в Москве на территории Донского монастыря.

Благодаря стараниям медиков состояние здоровье Корнилова стабилизировалось к 25 декабря. К этому времени в Берлин уже прибыл генерал Алексеев, который незамедлительно взял в свои руки командование Ставкой. Но это было после, а утром 22 декабря пережившие ужасный налет люди только начинали свою борьбу за окончательную победу.

Весь день связисты Ставки в своем обычном режиме передавали приказы в войска, принимали послания и давали ответы за подписью Корнилова. Все они были либо отданы им самим перед налетом, либо при их составлении использовались ранее сделанные им распоряжения. Все это должно было показать друзьям и врагам России, что Корнилов жив и твердо держит руку на пульсе событий.