– Разве я сказал про разрушение Печати? Нет. Всего лишь снять защиту и одолеть Ворона. На месте своего старого поражения Ворон наиболее опасен и наиболее уязвим, и мне, как бы нескромно это ни звучало, есть чем его удивить.

– С чего ты решил, что он придет?

– О, он явится. Он столько лет ждал, чтобы разгадать тайну Печати! Он явится, едва падет заклятье.

– И Печать станет уязвима для всяких проходимцев.

– У вас есть идеи получше, как избавиться от воеводы, которому не терпится воссоединиться со своей Чудовой Ратью? – Дарен вскинул брови. – Никто из вас никогда не сможет причинить ему вред. Он – существо другого мира, другого порядка. Я мог бы лишить его тела снова, но он опять найдет себе пристанище и возродится в другом месте.

Говоря это, колдун со странной усмешкой косился на Альдана.

– Я пленю его при помощи своего колдовства. Лесёна, ты должна…

– Довольно. Уходи.

Здесь он не мог чувствовать мое настроение, но, готова поспорить на еще один цветок папоротника, наверняка догадывался. И он слышал о том, как к нему отнеслись мои друзья, и все-таки пришел.

Я не знала, можно ли ему доверять, но знала другое: он делает все по-своему, хотя я ни разу не подловила его на лжи. Он честен даже в том, что готов лезть ко мне в голову против воли. Это ли не коварство колдунов, о котором все так любят говорить? Возможно, все это лишь одна большая уловка, чтобы заставить меня проложить дорогу к Печати.

К горлу подступил комок.

– Передай своим культистам, что Печати им не видать.

– Чудь побери этих культистов! – нетерпеливо сказал Дарен. – Столько времени потеряно зря.

– Если ты с такой легкостью отказываешься от своих сторонников, что поддерживали тебя долгие годы, то на что можем претендовать мы?

– Ты тоже переросла колдунов Обители. Признай, что они не могут помочь тебе дальше идти по Пути Разрушения…

– Не говори так, словно знаешь обо мне все!

– Но я знаю.

Горечь разъедала меня. Я пыталась вытащить из себя этот лживый плевел надежды, но тщетно, он уже упал куда-то глубоко, смешался с жаждой разобраться с тем, что было внутри. Я обратилась к Минту и Альдану. Они не вмешивались, но с той поры, как я вступила в разговор, травник отошел в тень. Нет, он не боялся Дарена и даже не смотрел на него. Он смотрел на меня.

А меня охватывал жгучий стыд за то, что друзья стали свидетелями этих слов. Дарен вытащил наверх мое личное, стыдное. То, что я ото всех скрывала, – что мне нравится колдовать. Нравилось раз за разом шагать в темноту, нравилось отправляться в неизвестный лес и искать там ответы.