Но тот не пошевелился. Когда я уже готова была повторить свою просьбу, он поднял голову, выныривая из размышлений, и неожиданно сообщил:

— Я поддержу твое решение. Поддержу перед ребятами и перед остальным сообществом. Ты на меня можешь рассчитывать. Но лояльности к своему щенку от меня не жди. Он — предатель, и я не вижу ни малейшего повода списывать со счетов его поступки. Ему ко мне лучше не лезть. И, Леди, не гони меня. Мы шестнадцать лет дружим. Сомневаюсь, что нашу дружбу может разрушить даже такое разногласие. Я на твоей стороне.

Глава 58. О рефлексах и безысходности

Глава 58. О рефлексах и безысходности

Ирвин сидел на полу, привалившись спиной и затылком к закрытой двери. Сквозь нее были слышны голоса, но максимум, что мог различить дампир — интонации. Леди и Мрак ссорились. Из-за него. У его мастера снова проблемы из-за него. На чашу весов легла еще одна крупинка ненависти к себе. Вин искренне не понимал, почему Леди не соглашается даровать ему смерть. Несколько суток назад он был уверен, что мастер не захочет его убивать. А теперь не мог постичь мотивов этого решения. Продолжать обучение?.. Кажется, из тех ошметков тряпья, что от него осталось, вылепить что-то, похожее на воина, вряд ли способна даже его наставница. Себастиан верно озвучил его мысли. Ничтожество. Трус, не сумевший побороть страх за собственную шкуру. Ирвин себя презирал. Он не справился с давлением Себастиана. Не смог однозначно выбрать сторону. Не смог оправдать доверия Леди к себе. И справиться со своим наказанием он тоже не смог.

…Поначалу его охватила ярость, заменившая собой страх. Когда Леди, передав его падальщикам, развернулась и вышла, демонстрируя полное пренебрежение к его судьбе, пламя отчаянной ярости затопило его сознание. Ирвин понимал, что виноват перед мастером. Виноват бесконечно: он не только подставил под удар ее саму и ее друзей, но и разрушил тот мир, что она строила долгое время. Разрушил ее жизнь. Вин не собирался спорить с тем, что заслуживает смерти, но полагал, что может рассчитывать хотя бы на личное участие наставницы. Он без единого слова лег бы под ее меч, пожелай она забрать его жизнь. Не сопротивляясь, выдержал бы все, что Леди вздумалось бы с ним сделать. Но от нее самой. Ее руками. И счел бы это своеобразным прощением.

Хотя, стоило заглянуть в себя немного глубже, становилось очевидно, что основанием для подобной бравады служила инстинктивная уверенность в том, что Леди его смерть не нужна. До последнего момента Вин был уверен, что мастер его простила. Или готова простить вот-вот. Лежа в подвале, он даже прокручивал в голове предстоящий разговор с Санькой. Черт подери, он представлял, как вновь появится в «Тыкве»! Наворотивший дел, получивший справедливое воздаяние, но не сломленный… идиот. Сидя в машине, со скованными руками, Вин впервые ощутил настоящее беспокойство, начиная подозревать, что ошибся в своих предположениях. Но именно уход наставницы окончательно выбил почву из-под ног.