— А что, если ничья? — спросила Эбби.

— Обычно, — ответил Мэтт, — решающий голос остается за председателем. Но это будет нечестно, так как мы с полковником Тайлером договорились воздержаться. В «Правилах», наверное, что-то есть по этому поводу. Но проще, наверное, переголосовать. У нас много воздержавшихся. Вдруг кто-нибудь передумает?

«То есть я. — Бет покраснела. — Я, Чак Мейкпис и Тим Беланже».

Решение Мейкписа предсказать было невозможно. А что касается Беланже… Мэтт спас ему жизнь, вынеся в бурю из разрушенного коридора. Но Беланже сблизился с Тайлером, когда тот присоединился к ним. И это, в конце концов, было лишь голосование за председателя, а не проверка лояльности… по крайней мере, на первый взгляд.

Мейкпис, Беланже…

«И я, — подумала Бет. — Господи, пожалуйста, пускай до меня не дойдет!»

— Кто за полковника Тайлера? — повторил Мэтт.

Та же троица: Джоуи, Джакопетти и Боб Ганиш… и — «упс», — подумала Бет. — Чак Мейкпис присоединился к лагерю Тайлера. Теперь их стало четверо.

— Еще можно добыть ничью, — заметила Эбби.

— Не агитируй, — приструнил ее Мэтт. — Кто за меня?

Мириам, Эбби, Том Киндл. Бет сложила руки и уставилась на них. Когда она подняла голову, то увидела, что Беланже поднял руку за Мэтта. Четыре на четыре.

— Срите или слезайте с горшка, дорогуша, — бросил ей Джакопетти.

Она подумала о Мэтте: один перед всеми, усталый, недовольный.

Она подумала о полковнике Тайлере, о том, как он при встрече пожал ей руку. О том, как он улыбался.

Бет не находила в себе сил смотреть на кандидатов. Или на Джоуи. Или на беззубого сукина сына Джакопетти.

— Тайлер, — прошептала она.

— Что-что? — переспросил Джакопетти.

— Полковник Тайлер! — Она смерила его полным ненависти взглядом.

В комнате повисла тишина.

Джоуи с ехидной ухмылкой повернулся к Бет.