— Нет времени, мальчик, — тихо сказал Винсент. Монах пару раз коротко, резко кашлянул, и его губы, окрасившись вдруг кровью, растянулись в легкую улыбку. — У меня его точно мало.

— Черти… — прошипел Бенедикт. — Будь они прокляты, эти аврорианские подонки. Всех перебью, до последнего.

На лице брата Винсента появилось выражение досады, и он недовольно хлопнул ладонью по ноге юноши:

— Бенедикт. На эти глупости совсем нет времени… — Монах снова порылся в складках своего одеяния и с гримасой боли вытащил книгу в очень простой коричневой обложке. — Возьми это.

Озадаченный, Бенедикт принял книгу из его рук.

— Что?

— Возьми, — повторил брат Бенедикт. Из его рта сбежала струйка крови. — Доставь копьеарху. Это последний экземпляр. Остальные она сожгла.

— Что это такое? — спросил Бенедикт.

Брат Винсент снова закашлялся, морщась от боли. Бегущая с губ кровь окрасила его зубы ярко-алым.

— То, за чем они явились, — сказал он. — «Указатель».

— Я вытащу тебя отсюда, — твердо сказал Бенедикт. — Ты сам сможешь его передать.

Еще не залитый кровью уголок губ брата Винсента изогнулся в улыбке:

— О Бен. Смерть всего лишь еще один Путь. Пройти им предстоит каждому, и куда скорее, чем мы думаем.

Он приподнял руку, и Бенедикт крепко сжал ему ладонь.

— Не позволяй своей боли выбрать твой Путь вместо тебя самого, — негромко произнес монах. — Ты прекрасный человек, лучше, чем…

И тут монах умер. Бриджет ясно видела этот момент. Прямо на полуслове свет и жизнь внезапно покинули его глаза, подобно отражениям огонька задутой свечи. То, что только что было братом Винсентом, стало вдруг… чем-то неодушевленным.

— Винсент? — тихо окликнул Бенедикт. — Винсент?

Его голос сорвался, захлебнулся отрывистым всхлипом.

— Винсент…

Подойдя, Бриджет встала рядом с ним и опустила ладонь на его плечо.