Не завяжи я дружбу с Дианой, Васей и Максимом и этого всего бы не было. Никто бы не погиб, никто бы не знал горечи страданий. В своём абстрактном размышлении я представлял, как сложилась бы их жизнь. Жизнь, в которой никогда не было Альтерия Валленштайна. И ведь это была бы чертовски хорошая жизнь.

Передо мной, как наяву, призрачным наваждением всплыли картины: Вот свадьба Макса, его красавица жена стоит с ним в обнимку, два счастливых человека в окружении родных и близких; Дальше Вася, вернувшийся с контрактной службы, рядом с отцом которого переполняет гордость за сына; А чуть вдалеке, слегка отстранённо, стоит Диана, с двумя детьми у ног, в обнимку с безупречным мужем, счастливая и никогда не знавшая кто такой Альтерий Валленштайн.

Ох, если бы я мог вернуться в прошлое и всё изменить. Увы, но время вспять не обратить, как и содеянного уже не отменить — потерянного не восстановить. Но, что имею — то постараюсь сохранить.

Вернувшись в реальный мир из забвенного чертога абстрактных образов и житейских мыслей обнаружил на периферии зрения тёмно-ржавую ель. Значит уже скоро появится вход в обитель всех оттенков ржавого цвета.

Ржавые кущи, в которых всё напоминает осень. Бесконечно увядающий лес.

* * *

За деформированными, слетевшими с петель, воротами угадывается тропа. Рядом, на каменном ограждении висит прогнившая медная пластина с едва различимой надписью «Заповедник».