Кай позволила поднять себя на ноги и вытереть кровь со своих рук отстегнутым капюшоном Джуновой куртки. Пора было идти. Ничего другого уже не оставалось.

34 Джун

34

Джун

Кайтен прятала дрожащие руки в карманы и держала голову низко, будто боясь вновь наткнуться взглядом на тело знакомой девочки. Не то чтобы попытки оградиться от происходящего вокруг были ей чужды. Просто на этот раз она вела себя как-то… иначе, не стремилась убежать. Джун поймал себя на дурацком желании спросить неуместное: «Что ты чувствуешь?» Кайтен Винг отчаянно кусала губы, ни на кого не смотрела и чувствовала все.

Часть ответственности за произошедшее была и на нем. Как только кабина остановилась, а сгелитий, скрывающий ее в толще стены, исчез, Джун просто растерялся – потому что их уже ждали. У Джуна был пистолет, но он не успел даже достать его: направленный кинетиком Гармонии сгелитиевый лист с силой отшвырнул его обратно в кабину. Когда Джуну удалось разжать чешуйки, начавшие сворачиваться вокруг горла, и выбраться, все уже закончилось. Ольга сбила всех трех нападающих с ног; Юрий со алеющим поперек лица порезом пристрелил одного из кинетиков, а с темнокожей девочкой справились невезение и острый угол, об который она приложилась головой.

Последний охранник вскрикнул, когда Ольга, в очередной раз подарив ему иллюзию опоры, с издевательским смехом отняла ее. Он приложился затылком об пол и протяжно застонал. Кайтен дернулась, словно ее ударили.

– Прекрати, – решительно сказал Джун, подходя к Ольге. Та тряхнула засаленной белой косой, глядя на него с неугасающей улыбкой.

– А что мне с ним делать? Все равно не жилец.

– Пожалуйста… – прохрипел мужчина. Среднего возраста, полноватый, с лицом добряка, он заставлял полицейскую униформу выглядеть нелепо. – Не… не убивайте…

Его блестящие от ужаса глаза нашли Джуна. Там было столько надежды и мольбы, что тот поспешно отвел взгляд.

– Выруби его просто, – пробормотал он.

Ольга ухмыльнулась – а затем, прежде чем Джун успел еще что-либо сказать, упала перед мужчиной на колени и одним точным движением свернула ему шею. Кайтен подавила всхлип под прижатыми к губам ладонями и отвернулась.

Ольга поднялась на ноги.

– Какого… – начал было ошалевший Джун.

Ольга, вдруг ставшая невозможно спокойной и серьезной, сказала:

– Это революция, мальчик, а не конкурс на самое доброе сердце.

Она была безумна. Может, за этим скрывалась боль, которую причинила ей Гармония. И иначе как безумием – и кровью – ее было не унять.