– Она права, – сказал Юрий, подходя к Джуну и похлопывая по плечу, ненавязчиво, но с явным намерением не допустить конфликта. – Этот человек не пощадил бы никого из нас, будь у него возможность.

Джун дернулся, освобождаясь от этого прикосновения.

«Почему ты сам не добил его? – ехидно поинтересовался Алистер Воронов у него в голове. – У тебя ведь это так хорошо получается – добивать».

Снаружи доносились отдаленные взрывы. Революция бушевала, разъяренно мчась через благополучные районы верхнего яруса. Сколько еще смертей нужно, чтобы заставить эту мясорубку захлебнуться? Сколько еще раз кому-то придется кого-то добить? Сколько раз замарают руки герои вдохновляющих проповедей Казимира Лукаша? Джуну некстати вспомнился еще один проповедник. «Иногда кому-то необходимо стать монстром, чтобы сделать то, что должно», – вот что он сказал в их последнюю встречу. Вот что происходило с ними. Вот что происходило с сепарантами на внутренних уровнях Цитадели. Они держали периметры кварталов под натиском полиции, перебрасывались шутками и храбрились ухмылками, но ухмылки уже были неотличимы от мертвых гримас.

Где-то среди них превращалась в чудовище Майра, заставляя противников взмывать и беспомощно вращаться в воздухе, чтобы по ним было удобней стрелять. А несколько дней назад частью всего этого стал и Джун, когда пуля пистолета с золотой огнептицей на рукояти оказалась у Алистера в глазнице.

На алтарь высшего блага приносят в лучшем случае свои жизни, в худшем – человечность. Если высшее благо окажется обманом, смерть знает, как укрыть своих подопечных от разочарования. А вот утерянную человечность никто тебе не вернет.

Джун огляделся. Юрий прятался за стеклами очков и сверялся с чем-то в своем планшете. Ольга деловито обчищала карманы полицейского. Кайтен, пересилив себя, вновь посмотрела на мертвую девочку, а Виктор отстраненно оперся на стену, думая о чем-то своем. Наконец Лут закончил с дверью, и Ольга, нацепив очередную пугающую улыбку, скользнула внутрь. За ней последовали все остальные.

Они оказались в лаборатории на несколько этажей. Ослепительно белое покрытие стен и потолка резало глаза; светильники, вмонтированные везде, где только можно, усугубляли эффект, поливая все холодной белизной. Кайтен достала сенсор – Джун понял, что она пытается понизить яркость через дополненность, – но, повозившись с ним немного, с досадой вернула устройство в карман. Она бросила взгляд на Людвига, и тот покачал головой: мол, у меня то же самое. Ольга остро реагировала на любое упоминание о пользователях, поэтому о дополненности при ней старались не говорить.