– Что это значит, Экзо? – прошептала она, запрокидывая голову.
– Я решила, что вам будет приятно.
В последний раз Кайтен видела звезды очень давно. В те времена, когда была счастлива и влюблена, когда еще надеялась на благополучное будущее. Когда чужие страдания для нее были неотъемлемой, но неизменно неважной частью пейзажа.
– Спасибо, Экзо, – выдохнула Кай. – Это очень мило с твоей стороны.
Уничтожение Экзо будет не только исправлением старой ошибки, не только спасением для тех, кто остался держать оборону у основания Пика. Это будет шансом для всей Цитадели попытаться жить самостоятельно, без сценариев и моделей будущего, зависимых от заданных неизвестным инженером рамок.
С голубоватой рябью к Кайтен вернулась дополненность. Интерфейс выглядел нестабильным – видимо, самоуничтожение Экзо достигло блокирующих дополненность устройств. Помедлив, Кайтен потянулась за сенсором. Вряд ли у нее получилось бы описать все, что она узнала. Но она не могла не попрощаться.
Ей удалось отправить всего несколько слов, перед тем как дополненность вновь отключилась. Кай отбросила сенсор и сняла линзу, некогда значившую для нее так много. Усевшись поудобнее, она вновь посмотрела на звезды. И чем дольше она смотрела, тем невозможнее казалось оторваться от этого неуместно мирного созерцания.
Когда обесточенная Цитадель погрузилась во тьму, звездная бесконечность, словно бы торжествуя, засияла с удесятеренной силой, ослепляя и заполняя собой все.
Пик Галилея взлетел на воздух за долю секунды – но для Кайтен Винг это просто звезды оказались на расстоянии вытянутой руки.
36 Монстр
36
Монстр
Еще неделю Цитадель пахла гарью, а затем – выхлопами генераторов, которые поддерживали жизнь в обесточенном городе. Справедливости, едва успевшей развесить свои знамена поверх погасших экранов («Весы? Всегда знал, какой Казимир большой оригинал», – язвительно заметил Юрий), пришлось организовать ремонтные группы для возвращения электростанций в рабочее состояние. Пока что успехи были скромны.
Чтобы проветривать ярусы до перезапуска системы вентиляции, жители сняли часть внешнего сгелития. Теперь на рассвете и на закате такие «дыры» всегда собирали зрителей. Для многих оказалось сюрпризом, что мир может быть прекрасен и сам по себе, без дизайнерских плагинов дополненности и билетов на монорельс до Галилея.
Одного глотка хватило, чтобы Джун понял: это он пить не сможет. Лимонад отдавал жженым топливом – возможно, из-за того, что этот запах успел пропитать все средние уровни. В любом случае, Гефеста очень обрадовалась появлению Джуна, а Джонар от души пожал его руку. Было просто не на что жаловаться.