Рима не было.

***

Не успела я вообразить страшную битву, в которой Рим пал, задавленный численным превосходством противника, как неудавшийся покойник буквально смел меня в сторону и, не дав опомниться, затащил в укрытие.

– Ты бы еще на борт к ним поднялась! – сердито прошипел он, под прикрытием какого-то шаттла пробираясь на «Кузнечик». Армада не препятствовала, поглощенная космическим боем. – Я видел, как Филби привел твоего зверя. Ты опоздала?

– Не Филби это вовсе, а тот самый Сергей, я тебе потом все расскажу. Он собирается улететь отсюда, мы можем помешать?

Рим угрюмо покачал головой. Остановить взлет рейдера вдвоем нам не хватит сил. Сергей выиграл этот раунд подчистую.

Очутившись внутри знакомого джампера, я почувствовала едва уловимый запах чего-то родного, привычного и чуть не прослезилась. Еще немного, и мы будем дома!

– Ты связался с «Фибррой»?

– Нет. Что-то с энерпультом, я так и не смог настроиться.

Сергей перестраховался, догадалась я. Конечно, ему-то зачем связь с чужим кораблем, а вот я могла попытаться еще тогда, в полете. И попыталась бы, если б знала, куда жать!

Рим управлялся с джампером не так виртуозно, как Сергей, но вполне уверенно. Пиратский рейдер еще покачивался на силовой подушке: видимо, чем крупнее корабль, тем труднее вывести его в космос. Я вообще плохо понимала, как вытащить из ангара такую махину.

И тут началось что-то невообразимое.

Запас прочности боевого крейсера подошел к концу. Вверху что-то грохнуло, и следом за этим с потолка рухнул здоровенный шмат пластика, смяв соседний шаттл. Я взвизгнула, но наружная обшивка еще держалась, откололась внутренняя «штукатурка». Крейсер мотнуло так, что джампер проскользил несколько метров по наклонной. «Армада» заскулила металлическим каркасом внутри стен. Нам в бок врезался пиратский «Вестник» – крохотный беспилотник, предназначенный для перевозки почты.

– Рим, чего ты ждешь!? Рвем когти!

– Я не могу открыть шлюз «Армады» отсюда! Это не ее джампер, СДК18 не слушается.

– И что делать?!

– Ждать. – Рим кивнул на рейдер, под которым разъезжался пол, складываясь в своеобразную мозаику.

Я мигом сообразила, что он собирается сделать: