– Картина как адрес, – прошептала Брисеида. – Точно так же, как портрет Альфреда Рише представляет больницу. Значит, мы были правы.

– Только один человек сможет влезть в… – повторила Лиз.

– Рыцарь и его лошадь, полный комплект.

– Это я должна пойти, – сказала Брисеида. – В любом случае я единственная, кто может надеть броню, у меня еще есть шанс образумить Бенджи.

– И как ты собираешься воссоздать историю архиепископа для своей спутницы, когда окажешься там одна? – спросил Энндал.

– Придумаю.

Изольда следила за этой сценой, ничего не понимая, но не упуская ни одного момента.

– Ей не нужно воссоздавать, поскольку она его часть, – вмешался Теобальд. – Но она никогда не попадет на другую сторону, все не так просто. Обычно только хранитель может открыть переход к своей картине.

– А мы только что прогнали Ольхового короля, – проворчал Эней.

– Бинго! В любом случае, даже если бы хранитель открыл дверь к своей картине, переступив ее без разрешения Цитадели, вы бы пострадали.

– Я думала, только химеры могут пасть? – задала вопрос Брисеида.

– Пока твоя душа путешествует, ты имеешь ту же природу, что и химера, как я уже говорил, ты вообще слушаешь?

– Но есть брешь, – сказал Менг, призывая его продолжать.

– Первая защита Цитадели – это страх. Представьте, что страх подобен пламени. Как будто Цитадель возвела за каждой из своих картин огненные барьеры, чтобы защитить себя. Если на вашей стороне удастся встретить чистейший страх, подобно юному рыцарю на завоевании, вы не только идеально воссоздадите его картину и сможете легко открыть ее, но и Цитадель не сможет отказать вам в проходе. Потому что это будет похоже на то, как если бы вы нашли способ превратить себя в пламя, чтобы пройти, не обжегшись. Но, как я уже сказал, это невозможно. Никто не мог испытать такого страха и найти в себе силы стоять прямо на своем коне.

– Где мы можем найти этот страх? – спросила Брисеида.

– Я уже говорил тебе об этом. Это дух Оно, существо всех мук. Если один из вас наденет доспехи и сумеет проникнуть в лес черной горы достаточно глубоко, чтобы встретиться с Оно, если вы позволите проникнуть в себя самому чистому из страхов, вам удастся представить суть картины Ольхового короля, и вам больше не понадобится страж, чтобы найти дверь.

– Значит, эти Уста адовы существуют, – вздохнул Леонель. – Еще одно творение Цитадели?

– Да, но единственное и неповторимое. Оно родилось из общей психики всех падших химер Цитадели, которые укрылись в черной горе, притянутые друг к другу, потерянные в своих вечных страданиях.