— Дрыхни, — сказал он. — Разбужу, если что.

Боков сполз с сидения пониже и позволил усталой голове опуститься на мягкую спинку. Он заснул, едва успев ощутить блаженство расслабления.

Макс Кретов сидел сзади рядом с Гарпией, неподвижно смотрящей вперед своими белесыми глазами. Кретов не мог удержаться, чтобы время от времени не бросить взгляд на них. Она заметила эти взгляды, а он заметил, что она заметила и поэтому слегка рассердился.

На нее, на себя, на кого угодно.

— Эй, Макс, — вдруг сказала Гарпия с хрипотцой. Он слегка вздрогнул, когда увидел, что ее глаза смотрят на него в упор. — Не поможешь старой приятельнице?

Сердце скакнуло, но тут же улеглось, успокоенное неумолимой логикой. С Гарпией разговаривать было в принципе не о чем. Она и лицом то не слишком напоминала Илону. Что ни говори, а внутреннее все-таки накладывает отпечаток на внешнее.

— Разве мы знакомы? — Макс скривил губы. Получилось недостаточно презрительно, а потому не эффектно.

— Немного. Я провела у тебя ночь, хотя конечно знакомством это не назовешь, ты прав.

Макс слегка смутился и это рассердило его еще больше. С Илоной он всегда чувствовал себя не очень уверенно, а сейчас он попросту не знал, что, черт побери, делать.

— Тем более, что ты сказала, что у нас ничего не…

— Я солгала.

Макс внимательно взглянул на Гарпию и увидел, что она смеется.

“Господи, вот так ты на нее чертовски похожа. Именно… чертовски.”

— Сколько предисловий к тому, чтобы выполнить пустяшную просьбу.

— И что же тебе нужно? — сдержанно спросил Макс.

— Сними мои проклятые линзы, — Гарпия вдруг мигнула и из ее правого глаза полились слезы. — Они, о, дьявол… они не рассчитаны на долгое ношение.

Кретов без предисловий развернул к себе ее лицо и приказал.

— Раскрой пошире глаза.

Он вытащил из кармана чистый носовой платок. В те несколько секунд, которые заняло снимание маленьких плотных пленочек, Макс ощущал ее дыхание на своем лице. Когда линзы были извлечены, Кретов на мгновение задержал взгляд на настоящих глазах Гарпии.

“Они удивительны. Даже смерть покажется не такой страшной, если на тебя смотрят такие глаза… И зачем это я думаю сейчас о такой ерунде?”