Это, к счастью, подействовало. Джесс позвал Морган с Томасом, которые ждали в тени снаружи, и, когда он завел их в мастерскую, голубые глаза Томаса заблестели так, словно кто-то посветил на них лампой.

– Да! – воскликнул он. – Идеально! О, прекрасная бедняжка. Что они с тобой сделали? – Он уселся на скамейку, склонившись надо львом, и Джесс присел рядом. Морган устроилась рядом, с восхищением наблюдая, как Томас проводит своими здоровенными руками по металлической шкуре льва так, словно гладит живого, дружелюбного зверя. – Мы тебя исправим. Нет, даже сделаем лучше. Куда лучше.

Однако в следующую секунду радостная искра исчезла из глаз Томаса, и он задрожал. Он опустился и сел рядом со львом, обхватив руками голову, и начал тихо плакать.

– Ему нужно начинать работу, – заметила Глен, но хотя бы не посмела говорить громко, лишь сердито прошептала слова Джессу на ухо.

– И он будет работать, – сказал Джесс и многозначительно посмотрел на Глен. – Оставь его в покое.

– Сделай что-нибудь, – прошептала в ответ Глен.

Но Джесс чувствовал себя беспомощным. Он положил руку Томасу на плечо и тут же почувствовал дрожь друга, которая потом стихла. Морган взяла Томаса за руку. Никто из них не сказал ни слова, и Джесс просто слушал, как Томас отрывисто дышит, а потом постепенно успокаивается. Затем тот поднял голову, но ни на кого не посмотрел.

– Простите, – прошептал он. – Я… Scheisse[32]. Я не думал, что буду себя так вести. Почему я себя так веду?

Морган начала было что-то говорить, но кажется, так и не смогла подобрать нужных слов. Она беспомощно посмотрела на Джесса, и тогда он наконец кивнул и присел так, чтобы оказаться с Томасом лицом к лицу.

– Со мной никогда не происходило того, что произошло с тобой, но несколько раз я тоже чувствовал себя так, словно нахожусь во тьме. Порой кажется, что свет слишком яркий.

– Но что, если я не смогу…

– Не сможешь приспособиться? Сможешь. Приспособишься. – Джесс кивнул на льва. – Даже во тьме ты думал о своих изобретениях. Бояться нечего.

Томас медленно шумно вдохнул, а потом тихо выдохнул. Он кивнул и открыл глаза, а потом снова положил руку на металлический бок льва. На этот раз его рука, кажется, не дрожала.

– Хорошо, – сказал Томас. – Хорошо. Жаль только, что у меня нет чертежей.

Джесс расстегнул рубашку своей формы и снял ее. Под рубашкой сумка для контрабандных книг вся потемнела от пота. Она буквально прилипла к телу, и Джессу пришлось расстегивать ремни и отлеплять ее. Сделав это, он сразу почувствовал себя лучше и с облегчением вздохнул. Прохладный воздух, коснувшийся его вспотевшей кожи, казался приятным, как освежающая ванна после долгого дня.