Добавить больше было нечего. Джесс попытался не думать о боли. Он должен сейчас быть готов к тому, чтобы бежать и сражаться, ведь у них до сих пор не было уверенности в том, что им удастся сбежать из города. «И если даже мы доберемся до телепортационного зала, что тогда? Куда мы отправимся? В Лондон», – решил Джесс. Отчасти Джесс хотел вернуться туда только из-за инстинктов, которые звали его домой, однако такое решение также было практичным. Там можно воспользоваться связями его родных, к тому же у семьи Джесса было немало мест, где можно укрыться и залечь на дно. Если Джесс с Томасом покажут Каллуму Брайтвеллу план печатного станка, отец Джесса сразу сообразит, какой потенциал заложен в подобном изобретении. Возможность печатать книги увеличит оборот книжного бизнеса на черном рынке в тысячи раз.

Джесс больше не будет изгоем в семье. Его примут с распростертыми объятиями, а Библиотека никогда не тронет ни одного из них. Каллум не разделял взглядов поджигателей, однако он также и никогда не отказывался от выгодного сотрудничества. А поджигатели будут не менее заинтересованы в печатном станке, ведь он позволит им лишить Великую библиотеку важнейшего оружия. Все это можно провернуть.

Если только они сумеют выбраться из Рима.

– Фрауке, – сказал Томас, и львица тотчас же поднялась на все четыре лапы, виляя своим острым, как лезвие, хвостом, – за мной.

Джесс в последний раз взглянул на мастерскую Глаудино, когда они молча вышли, миновав главный зал, где стояли неподвижные механические стражники. Выглядели они жутко, особенно в сравнении с Фрауке, тихо шагающей между ними следом за Томасом, бок о бок с точно такими же механическими львами, похожими на Фрауке как две капли воды. Когда в следующий раз Джесс закроет глаза, ему точно будут сниться кошмары.

Затем они вышли, закрыли за собой двери мастерской и направились в то место, которое Джесс сейчас желал видеть меньше всего. Однако план их был вполне логичным: библиотечные солдаты будут искать их в городе, останавливая кареты и транспорт и плотно охраняя основной римский телепортационный зал.

Однако никто не станет охранять самое сердце – место своей власти. Кроме того, уже должно было стать ясно, что Морган отключила тайный телепортационный зал. Быть может, сочтут, что он теперь совершенно бесполезен.

Если только в подобные времена не охраняли вообще все.

– Нам придется войти через общественный вход, – сказал профессор Вульф. – На заднем дворе серапеума есть служебная дверь, которая ведет в базилику. Может, ее и охраняют, но не особо серьезно. Никто не станет ожидать, что мы появимся там.