– Завтра мы увидимся на расследовании, – сказал он. – А пока я организовал для вас тур по городу, ну а вечером – лучшие места в театре. Будет, как я полагаю, «Аида».

И, хотя ни Мари, ни Анастасия не были в настроении ни для одного, ни для другого, отклонить приглашение они не смогли.

– Наверное, отвлечься на день нам действительно необходимо, – сказала Мари и, взяв планшет из рук Анастасии, отослала прочь морских хищников.

Оставив Жнецов Анастасию и Кюри, его сверхпревосходительство Верховный Жнец Ксенократ принялся осматривать подвластные ему просторы из стеклянного куба комнаты пентхауса, расположенного на самом верху Северо-мериканской башни, которую в его распоряжение предоставили после назначения на эту должность. Это была одна из семи подобных резиденций, и все семь башен стояли вдоль берега лагуны, центрального «глаза» Стои.

Ксенократ наблюдал, как прибывали и отчаливали роскошные субмарины, как носились по лагуне водные такси, а также развлекательные яхты и катера. Какой-то приезжий жнец пытался, не сняв мантии, покататься на реактивной водной доске, что было не лучшей затеей – мантия сработала как парус, жнеца снесло с доски, и он оказался в воде. Идиот. Идиоты – настоящее проклятье сообщества жнецов. Они могли быть наделены высокой мудростью, но рассудка и здравого смысла им явно не хватало.

Солнечные лучи били сквозь стеклянный потолок, и Ксенократу пришлось вызвать слугу, чтобы тот еще раз попытался наладить шторы, способные по желанию хозяина комнаты увеличивать, либо уменьшать потоки солнечного света. Вызов ремонтника был делом почти невозможным – даже для Верховного Жнеца.

– Это у нас только недавно так, – недовольно пробурчал слуга. – До того, как вы приехали, все работало нормально.

Как будто сам Ксенократ был виновен в том, что шторы сломались.

Ксенократ унаследовал этого слугу от Жнеца Хемингуэя. Только жнецы из окружения бывшего Верховного Жнеца должны были покончить с собой, остальной же штат освобождался от этой необходимости. Это обеспечивало некую преемственность, хотя Ксенократ и решил для себя, что со временем заменит весь старый персонал на новый, чтобы никто из слуг не сравнивал его с их прежним хозяином.

– Более чем странно то, что крыша моей резиденции сделана из стекла, – уже не в первый раз пожаловался Ксенократ. – В мои покои может заглянуть любой, пролетающий мимо на самолете или реактивном ранце.

– Да, но не кажется ли вам прекрасным хрустальный облик вашей башни?

Ксенократ с сомнением в голосе хмыкнул:

– Разве форма не вторична по отношению к функции?