— Осветительную!

Монстр, снеся солдата в нескольких метрах от меня влетел в окно, и протащил в цепких лапах окровавленного беднягу по бетонному полу, оставляя за собой темно-красный след. Рик среагировал первым, разрядив остаток магазина в спину зверя, пули вошли в тело, но чудовище не остановили. Рядовой воин в яростном крике понесся на тварь, жаждая поквитаться за гибель товарища. Кошмар обернулся, и тут же получил очередь в мерзкое рыло, челюсть распотрошило, и ублюдок с не менее яростным криком набросился на смельчака, теряя новые куски плоти под нашими выстрелами. Мутант, пошатнувшись, последним резким движением насквозь проткнул герою грудь, после чего пал замертво. Наконец в небо взмыл спасительный свет, выжившие твари ринулись в последнюю атаку врываясь через, казалось бы, малые для их могучего размера окна. Ослепленные, стеная от боли в глазах и множества ран, дезориентированные существа метались в комнатах под аккомпанементы винтовок, те, что не вписались в окна были добиты выжившими пулеметчиками на машинах. Я бросился на подмогу в соседнюю комнату и увидел пятерых бойцов, и прикрывающуюся от выстрелов крыльями тварь с красным гребнем на голове, стоящую посреди трупов убитых солдат и мертвого сородича. Пули превратили мембраны крыльев в дуршлаг, и тем нем не менее проклятое чудовище с каждым шагом приближалось все ближе к ним. Этот кошмар заметно больше и мускулистей других, а его когти походили на полноценные кинжалы. Опустив рычажок подствольного гранатомета, я выстрелил в тварь, рискуя посечь осколками своих, но еще больше рискуя не успеть действуя иначе. Граната проделала в теле существа огромную дыру, на последнем выдохе, оно, превозмогая силы подало отчаянный клич, не вопль, именно клич. Увидев удаляющиеся от нас силуэты, я понял его значение.

***

Бой дорого нам обошелся, мы недосчитались 16 человек, чьи изуродованные тела, оторванные руки, ноги и головы, тут и там лежали в лужах крови. Еще 4 бойца получили тяжелые ранения и у нас нет средств спасти их, только облегчить страдания уколами обезболивающего. Глядя на страдания обреченных бойцов, Рик с измученным выражением лица оказал павшим рыцарям последнюю милость, вонзив боевой нож меж ребер прямо в сердце. Мур иступлено сидел в углу на холодном бетоне, во время боя, будучи оставленным без присмотра, он не попытался сбежать, а также безмолвно сидел на том же месте. Услышав мои шаги, пленник поднял глаза:

— Они обрекли меня на смерть.

В начале я хотел пристрелить его, но искренность слов остановила руку. Егерь не при чем, не следует вымещать ярость на неповинном, с рассветом негодяи понесут наказание, месть свершится, и не просто месть, это будет урок.