Близнецы, чуя свою погибель, не стали ни возражать, ни сопротивляться – только завыли громче, обнявшись, совсем как дети. Никогда в жизни Аргза не мог представить, что однажды увидит этих двоих настолько напуганными.

Впрочем, долго ему наблюдать за этим зрелищем не пришлось: говоривший совершил руками какой-то жест, и обоих Близнецов просто развеяло в пыль, как будто и не было их никогда. Не осталось ни трупов, ни эха.

– Какого хрена?! – очнулся Аргза. – Убили мою добычу, связали меня моей же магией и думаете, что это вам сойдет с рук?! Да что вы еще за самоубийцы на мою голову?

Люди повернулись к нему, словно только заметив его присутствие.

– Аргза Грэн, – начал тот же человек с голосом моря. – Ты также обвиняешься в…

– Нет!

Это «нет» прозвучало от дверей. Аргза, услышав знакомый голос, неверяще посмотрел туда. И точно: к ним уже медленно ковылял вполне себе живой Лиам. Он держался за грудь, где всего пару минут назад была кровоточащая сквозная рана.

Сильвенио прошел в кабину: люди в ярких одеждах почтительно перед ним расступались. Некоторые даже кланялись ему, словно какому-то принцу. А ведь стоило Аргзе только ненадолго от него отвернуться – и когда только успел?…

– Этот человек, – сказал Сильвенио четко и торжественно, – тот самый, о ком я вам говорил. Я беру его под свое покровительство. Он пойдет с нами и примет участие в программе реабилитации.

Отвратительное чувство дежавю настигло Аргзу.

У того, другого Лиама было точно такое же просветленное лицо, когда он вершил самосуд. Две Вселенные сошлись в одной точке: параллельные прямые пересеклись вопреки всем законам.

Он прорычал, вне себя от бешенства:

– Реабилитации? А меня ты спросить не забыл случайно?!

Сильвенио улыбнулся ему, не отводя взгляда. Аргза продолжал кипеть:

– Думаешь, самый умный тут? К дьяволу иди, моя дорогая пташка! Я не знаю, что ты сделал, чтобы так быстро все провернуть, но уже примерно догадываюсь, если судить по всем этим выскочкам, объявившим себя Новым Судом. И, знаешь ли, я уже насмотрелся на это однажды, мне хватило. Освободи меня немедленно, иначе тебе будет очень больно.

Но тот лишь покачал головой. Эрландеранцы вокруг них уважительно молчали, давая им выяснить отношения.

– Я освобожу тебя, как только мы прибудем на Эрлану, Аргза, – было так непривычно слышать от него свое имя вместо осточертевшего «сир» или «милорд», что варвар даже невольно прекратил рычать. – Не сердись так, пожалуйста. Я понимаю, для тебя это все слишком неожиданно, но тебе придется смириться. Я вылечу тебя. Мы вылечим этот мир от всего плохого и злого. Мы изменим людей: мой народ давно должен был это сделать. Задумайся – кто, если не мы? Только наша раса на это способна. Мы не можем больше бездействовать. Я понял это лишь недавно, понял и принял, теперь прими и ты. Ты будешь первым, кого мы спасем.