Восклицание не было услышано. Либо на него не обратили внимания.

– Но я её любила, Лисс, понимаешь? – продолжила Бри. – Я её любила.

– Понимаю.

– Неужели?

– Намного лучше, чем ты думаешь.

И снова – никакой фальши. И Марине пришлось признать:

– Не лучше, но понимаешь. – Она снова помолчала, а затем неожиданно показала подруге старинный том – всё это время он лежал в кресле: – «Тёмные церемонии», тайна моей семьи. Мы хранили книгу тысячи лет.

– Рано или поздно она должна была быть прочитана, – ответила Лисс, глядя на два слова на старонавском – больше на обложке не было ничего.

– Должна была! Но я не хотела её читать. Не хотела! Я должна была просто её хранить! Я была согласна её хранить! Не читать! – Бри почти выкрикнула эти слова. Нет, Бри выкрикнула эти слова – яростно, с надрывом, и на глазах её выступили слёзы… Которые очень быстро слизнул холодный ветер. И голос стал прежним. Только очень грустным: – Я хотела обыкновенной жизни, Лисс, обыкновенного счастья, простого, понятного, важного. А получила вот это вот всё: невероятное могущество и чёрную пыль внутри. Я ведь умерла тогда, во время атаки чудов, утешаю себя тем, что умерла почти, но понимаю, что лгу. Я умерла, но при этом не умерла – стала другой. А до этого – потеряла всё на свете. Всех близких, любовь… Потом поняла, что любви не было, а потерять то, чего нет, – нельзя, но что теперь говорить, если я потеряла даже иллюзию любви? Ничего не осталось. И если во всём этом был Замысел, то сработал он идеально – я превратилась в идеальный Ключ.

– Не в идеальный, – печально ответила Лисс. – Ты так и не повернулась в замке.

– Да, в этом ты права. – Марина снова посмотрела на залив. – Пожалуйста, ответь честно, подумав очень тщательно, потому что это очень важный для меня вопрос и от твоего честного ответа будет многое зависеть. Что ты сделаешь, если я убью Дориана?

– Я последую за ним, – ровным, абсолютно спокойным голосом ответила Лисс. Не поверить ей было невозможно.

– Зачем? – изумилась Марина.

– Это произойдёт не по моей воле и вряд ли в бою с тобой, – прежним тоном продолжила шаса. – Просто мне почему-то кажется, что, если ты убьёшь Дориана, наш мир станет следующим.

Бри вздрогнула. Вновь повернулась к подруге. Но не сразу, а секунд через десять, во время которых продолжала смотреть на водную гладь. Повернулась и спросила:

– Ты настолько хорошо во мне разобралась?

– Мы давно дружим, – пожала плечами Лисс.

– Да, давно. – Марина невидяще посмотрела на чайник. – Я – идеальный Ключ и знаю, что технически – технически! – могу создать новую Вселенную. Представляешь? Лисс, ты в состоянии осознать то, что я только что сказала? И то, что я действительно могу это сделать – создать новую Вселенную! Технически я в состоянии дать ей жизнь, но вдруг поняла, что мне нечем её наполнить. Только пустотой, которая у меня внутри. Я не представляю, что можно простить Дориана, но если я его убью – разрушу то, что есть у вас, любовь, ради которой ты и он, не сговариваясь, согласились сделать всё, что угодно, чтобы я не трогала второго. А самое главное: и ты, и он уже делали что угодно ради друг друга. И если я что-нибудь с вами сделаю, то кроме пустоты я принесу в новую Вселенную ненависть. А я этого не хочу. Я хочу, чтобы новая Вселенная – если она будет – оказалась наполненной такой любовью, какая пылает между вами, потому что её хватит даже не на одну – на миллион Вселенных. А потом я подумала, что, создавая новую Вселенную, я разрушу эту и своими руками уничтожу любовь, которой… так завидую. – Бри вздохнула, помолчала и горько улыбнулась: – Ключ получился не таким уж идеальным.