— Так себе… — со вздохом ответил Имард. — Её любовник был причастен к убийству Софэна.

— О, Энга'арт!

— Чуть и её не убил, когда это вскрылось. К счастью, я успел вовремя.

— Бедняжка. Тьма в её сердце всегда будет притягивать Тьму.

— То, что она не прошла Испытание… — Тон Имарда стал ледяным, но он прервался, обернувшись на скрип двери.

В зал вошли Са'Омэпад и Мон.

Глава Риар Дайядора давно научился владеть собой до такой степени, что иногда казался похожим на мраморную статую. Сейчас он был встревожен. Сведённые брови подчёркивали глаза потерявшие цвет. Казалось, что там за ними тянулось мучительное ожидание от щелчка тетивы до попадания.

Мон встал рядом с троном по правую руку.

— Имард, иварсо дарэ'эш, — с лёгкой улыбкой кивнул Сэур, садясь на трон. — Рад тебя видеть.

Шамрис склонил голову:

— Иварсо, Са'Омэпад. Иварсо, Мон.

Этрадор внимательно на него посмотрел и безмолвно кивнул. Нэта заметила в его взгляде нотку неприязни. Мон, Имард и Пард были учениками Сэура, между ними существовало негласное триединство, которое стало оплотом Риар Дайядора. Пока Имард не покинул клан.

Снова заскрипела дверь, затем с шумом захлопнулась за вошедшими Хаском и Пардом.

Взгляд Нэты притянулся к Имарду, которого Пард похлопал по плечу. Шамрис явно чувствовал себя неловко. Хаск ему кивнул в знак приветствия.

— Какая у тебя милая ленточка, — усмехнулся Сэмтис. — Форма охотников за головами?

— Распоряжение Совета Лоэтраков. Отныне воины должны носить только шёлковые розовые ленты. — Имард скупо улыбнулся в ответ. — Уверен, тебе тоже пойдёт.

— Рад, что все в сборе. Приходят тёмные времена, — сказал Сэур и сделал паузу.

— Наши времена всегда были тёмными, — горько усмехнулся Пард.

— Да, но есть шанс, что вернулись патакэисы, — безэмоционально, но твёрдо сказал Са'Омэпад.

Сердце Нэты пропустило удар. Что? Патакэисы?