Чем-то этот Узгереш похож был на Древний Египет – он даже расположен вдоль текущей по пустыне длинной реки. Единственно, что, в отличие от земного Египта, его местный аналог не был так изолирован и потому уже успел за последние две тысячи лет несколько раз подвергнуться завоеванию кочевниками. Ну и вместо папируса узгерешцы использовали глиняные таблички. А на западе к глине в качестве писчего материала добавились разные виды папируса, кожа и даже бумага, получаемая по очень муторной и дорогой технологии. В свете этого угловатые и тяжеловесные иероглифы узгерешского письма приобрели в Кабирше гладкость и лёгкость. Вохейцы же просто немного упростили письменность, убавив заковыристости в написании. Хотя образованный человек, как вдалбливали Тагору учителя и дома, в Тузте, и в храмовой школе, обязан писать и читать не только упрощённые вохейские варианты, но и иероглифы «высокого стиля». Что до созданного примерно триста лет назад слогового алфавита, в котором было меньше четырёхсот знаков, то он был уделом торговцев и грамотных простолюдинов, то есть, по мнению благородных, неким эрзац-письмом.

Сектант, например, худо-бедно владел именно этим презираемым по-настоящему грамотными и культурными людьми вариантом письменности. Ну а я чем хуже вохейского плотника, переквалифицировавшегося в моряки? Так что под надзором тузтца потихоньку осваиваю грамоту.

Но наконец последний знак с горем пополам выведен. И я вышел из хижины, дабы принять гонца. Тот сидел в компании нескольких свободных от тренировок и работ «макак», о чём-то степенно беседуя. Для туземца весьма высокий, при этом худой, но жилистый.

– Сонаваралинга, таки Хона и Вэя, «пану олени» братства «пану макаки», приветствует тебя, регой, – обратился я к гонцу-кесу.

– Отукоме приветствует Сонаваралингатаки, – ответил чужак.

– Как дела у моего друга Ботуметаки, – соблюдая туземный этикет, спросил я. – Велик ли урожай на его полях, исправно ли плодятся свиньи?

Гонец бодро оттарабанил, что всё в порядке, и в ответ поинтересовался видами на урожай в Хоне, а также состоянием моего свинского поголовья.

Успокоив посланника, что и у нас сельское хозяйство развивается ударными темпами, решаю сразу перейти к делу:

– Что привело тебя, Отукоме, к порогу моего жилища?

– Наш вождь, Ботуметаки, велел передать славному Сонаваралингатаки, что большие лодки чужаков собираются у устья Бонме, что на самом севере Кесу, – сказал посланник. – Староста Бонме-Поу сказал ему и всем нам, что возле его деревни уже восемь лодок.

– И что же делают чужаки?