Красная ковровая дорожка тянулась вдоль прихожей, теперь испачканная чернеющими пятнами пролитой крови, кусками штукатурки, выбитыми шальными пулями, комьями грязи, принесенными на подошвах с улицы. Вход охранял тощий белый парень со снайперской винтовкой, двумя пистолетами на ремне и двустволкой, наблюдая за толпой зевак, спешащих попасть в президентскую спальню, пока там еще остаются какие-то сувениры этого эфемерного мгновения. Жирный мужчина, заручившись помощью своей жены, снимал со стены портрет Льюиса и Кларка[51], но остановился, почувствовав, как парень приставил к его спине двустволку. Правила создавались на ходу, но одно из них гласило, что прежние герои теперь вне закона.

Другое дело фарфор. В главном обеденном зале был в самом разгаре Рагнарок[52]. Там столпились не меньше тысячи человек, выстроившихся плечом к плечу в цепочки, обчищающих содержимое кладовок. Из дверного проема несло запахом пролитого пива и устроенного прямо под крышей барбекю, а также вонью тел солдат, совершивших марш-бросок, и жителей города, пять дней обходившихся без водопровода. Сквозь шум музыку было не слышно. На сцене группа подвыпивших повстанцев изобретала новые игры с парадными сервизами, бросая в воздух тарелки для упражнений в стрельбе.

Один из бойцов показал Тане коридор, ведущий в Западное крыло, восстановленное заново на месте железобетонных обломков за год, прошедший с тех пор, как она кричала президенту. Доступ в рабочие кабинеты до сих пор оставался ограничен. Окна колоннады выходили на просторы Южной лужайки, где под обломками монумента Вашингтона собиралась еще более многолюдная толпа. Вскоре Променад, от Капитолия до мемориала Линкольна, будет забит народом, беспорядочными толпами, которым теперь предстояло взять власть в свои руки.

Журналисты по-прежнему находились в зале для прессы; теперь к ним присоединились их коллеги, не имеющие официальной аккредитации, и все соперничали друг с другом за доступ к сетевым подключениям, обеспеченный автономным генератором, находящимся в подвале Белого дома. Стена мониторов выводила в прямом эфире кадры происходящего на улице.

В крохотных кабинетах Западного крыла зануды-компьютерщики втихую разрабатывали главную жилу – выкачивали информацию из взломанных сетей, копировали файлы и заполняли коробки бумажными документами.

На эту сцену взирал огромный портрет президента Хейга в мундире генерала армий с шестью звездами, нетронутый, все еще пугающий своей отеческой строгостью.

Овальный кабинет охранял гигант в камуфляже, здоровенный повстанец с окладистой рыжей бородой в черной бейсболке, украшенной силуэтом овчарки. Голубые глаза придирчиво изучили Таню, пришедшую словно из другого мира, после чего бородач махнул рукой, пропуская ее.