Электрический ток заставил ее отдернуть руку.

Нет.

Не ток.

Она задумалась, что такое почувствовала. Не боль. Не электрический разряд. Просто странное ощущение, когда внезапно натыкаешься на что-то мокрое.

Мокрое?

Джордан поднесла руку к глазам. Сон прорвался: деревья, крылья, огонь, темнота. У нее на пальцах правда было что-то темное?

Да нет, она ошиблась.

Музыка играла так громко. Почему так громко?

Касаясь рукой стены, Джордан пошла по коридору и споткнулась. Кто-то оставил сумку прямо на полу. Она была тяжелая и теплая.

Она внезапно коснулась ноги Джордан.

Джордан глотнула воздуха, и оказалось, что это не сумка, а Тринити.

Она лежала, изогнувшись, и на груди у нее было темное пятно, такое же, как на одной из абстрактных картин Диклана. Тринити выпустила ногу Джордан и поднесла палец к губам. «Ш-ш». Рука безвольно упала на пол.

У Джордан заколотилось сердце.

Она оглянулась и поняла, что сырость на стене была еще одним темным абстрактным пятном, которое тянулось до того места, где лежала Тринити.

Джордан опустилась на корточки рядом с ней, но Тринити уже умерла.

Вот так, взяла и умерла.

«Держись, Джордан».

Она поползла дальше, в гостиную. Хотя лампа там тоже не горела, было видно чуть лучше, потому что через огромные окна проникал свет снаружи. Громадный мольберт, на котором стояла «Мадам Икс», был перевернут, и его ножки торчали врозь, как у упавшего жирафа. Музыка здесь раздавалась громче, слышались гулкие басы.

«О боже, о боже».

В гостиной была Бруклин. Она лежала на кушетке, с темной дыркой от пули между глаз и еще одной – в шее.