В универсальном языке вульгарности еврей есть главный мировой эсперантист. Естьли продюсирует он, скажем, сине-картину своего собрата-еврея Вуди Аллена либо подобную ему жидовскую пропаганду или же дрянь, тогда вот еврей и делает на ней свое состоянье, поскольку копаться в подобных помоях есть его природный дар.

Финансово, социально, политически, культурно еврей низводит все на тот уровень, где он сам чувствует себя, яко рыба в воде.

Отправиться в плавательный бассейн где угодно в Лондоне, Мэнчестере или же Бёрминэме – да или какой ни возьми крупный город, – столь же действенно, аки крещенье в реке Иордан; человека семитское сало положительно помазает.

Не так давно к святому нашему маршу через Сохо, по улицам, вдоль коих проходили громадные колонны Чорных Рубашек, на мостовые набились битком глубоко заинтересованные люди. Однакоже между людьми теми и нами, во фронте толп, пришедших посмотреть, имелась окаемка жидов и хулиганствующих дружков их, все хари искажены были даже превыше любых недобрых намерений Природы, все потрясали тупоумными стиснутыми кулаками, все выли во всю мощь картавых глоток их оскорбленья и увлеченно производили грязнейшие из жестов, особенно, когда в зону действия их непристойных глоток вступил великолепный корпус чорнорубашечниц.

Компанья тех ползучих сракоебых жидов бежала обок нашей маршировки Чорных Рубашек, представляючи собою, быть может, самый фантастический эскорт, когда-либо сопровождавший отряд людей на марше, состоя по преимуществу из самых что ни есть несимпатичных образчиков еврейства. Сии Обезианоподобные твари буквально танцовали вдоль по дороге – танец чистейшей истерической ярости… сия публичная враждебность лондонского отвратительного испода еврейских и синтетически еврейских выблядков предоставляла нам пропаганду ценности, не сопоставимой ни с какою ценой… великолепнейшую пропаганду Нацьонального Соцьялизма.

Во всей скорби своей я должен высказать то мненье, что раса, способная столь отвратительно насиловать чувствия своих британских хозяев, есть раса сброда, и чем скорее мы избавимся от как возможного большей их численности и разорвем финансовую их удавку, тем лучше сие окажется для грядущего величья английского народа.

Я прибыл, и дабы доказать сие, я – здесь. – Семя принесло мне в рот без приглашенья, оно подъялось, яко ложка варенья из бурчащего живота моего. – Я знаю, инспектор Пиздюк меня слушает, как и сотрудники Особого отдела и «Эм-ай-5» в рассужденье возможного уголовного меня преследованья.

Полиция ныне неизменно идет по пятам моим. Со всеми вами мы увидимся сегодня вечером в «Вывеске судьи-вешателя», выпьем по рюмашечке.