– Не держи меня за скорбного умом, самирит! Я не оставлю врагов за своей спиной, и уж тем более не позволю вернуться за подмогой.

Асмаррах бессильно сплюнул и снизил ставки.

– Хорошо, но у меня двое раненых. Их нельзя связать – они умрут, и их кровь ляжет на тебя. Твоя нареченная не простит тебе такой жестокости.

Хоннитский царевич в ответ напрягся и нехорошо прищурился, сделавшись вдруг похожим на степную крысу, которую со всех сторон обложили собаки.

– Откуда тебе знать об этом, пес?! Ты совсем не знаешь ее! – его голос дрожал от плохо скрываемой злобы, но был тихим. – Впрочем, я все равно не собирался посвящать царевну в наши дела. Это останется между нами.

– Чего же ты от меня хочешь, Энмер-ани? – как-то обреченно вдруг спросил Асмаррах. – Что сделает тебя довольным? Зачем я тебе? Ты понимаешь, к чему все это приведет?

Но Энмер, казалось, ничего не слышал и о последствиях не думал. Он уже видел своего соперника поверженным и униженным. Представлял себе, как будет бить наглеца по лицу, а тот, умываясь в крови, будет ползать у его ног. В груди сладко ныло лишь от одного представления о мести. Нет, он не будет думать о том, что последует за этим. Пришло его время быть сильным, а думать он устал!

Всю свою жизнь он только и слышал о том, что надо думать о поступках, взвешивать решения, просчитывать все наперед. Нет, он отомстит и сможет назвать себя мужчиной! Но так некстати вспомнился брат. Выслушав его историю, он выделил отряд, буркнув что-то о том, что не ему решать много ли стоит шкура быка. И вот только сейчас юный царевич понял смысл этих слов – самиритский наглец спас его тогда на охоте. Отнимать его жизнь Энмер был не вправе.

– Мне не нужна твоя смерть, Асмаррах, ни твоя, ни твоих людей. Но я не пущу самирийцев в Кареш, я не допущу этого! Не позволю захватить и диктовать свою волю! Мы обещали защищать Врата и сделаем это! – голос юноши взлетел над ущельем. Сейчас эти слова вдохновляли хоннитов, выставляя самирских воинов захватчиками. Да, теперь все увидят, что ты плохой, а я хороший!

Асмаррах снова сплюнул. Мальчишка был сейчас весьма убедителен, а, значит, не столь уж бесполезен. В другой ситуации самирит, быть может, и отступил бы, но цена была слишком высока. Его помощи ждала любимая. Он собирался не захватывать Кареш, а спасать ее.

– Думаю, сиятельный Маарш-а-Н'мах поможет мне решить, чем вы должны заплатить за свои деяния! – заключил Энмер. – Возможно, вы вернетесь домой, дав богатый выкуп, или сгниете в яме. Об этом я подумаю позже. А сейчас сложите оружие и позвольте связать себя. Твои раненные могут укрыться в храме Аннана, но в Хоннит они не попадут!